Цитаты по тегу шпионаж

— Думаешь, Фьюри что-то скрывает от нас?
— Фьюри — шпион, Капитан. Шпион с большой буквы. У его секретов есть секреты.	
(— Думаешь, Фьюри что-то скрывает?
— Он шпион, капитан, он истинный шпион. Секрет внутри секрета!)
— Что ты читаешь?
— Личное дело Уилсона, онколога. Знаешь такого?
— Вообще-то, в некоторых культурах считается грубым шпионить за своим другом. Конечно, в переводе со шведского слово «друг» также может означать «хромой хам».
— Спасибо, Паша! С меня коньяк!
   — Ты, Женька, это... лучше хотя бы одного пилота живым возьми. Если, конечно, тебе они встретятся. Ну, случайно, понимаешь?
   — Э-э-э... Паша, понимаешь какое дело... их звери дикие слопали. Обоих.
   — Звери, говоришь. Ладно, тогда — коньяк.
— От шпиона до преступника... Интересный путь.
— На самом деле, это одно и то же. Работа с информаторами, переговоры, подкупы... Иногда заказные убийства. Старые трюки.
— Да... Но когда-то ты делал все это во имя идеи. А сейчас?
— А сейчас я решил, что хватит служить идеологии. Пора работать на себя. И пока что у меня неплохо получается.
В это мгновение Сталину снова пришло на ум его проницательное историческое предупреждение, что подрывных действий всего нескольких шпионов достаточно для того, чтобы проиграть крупнейшее сражение. И еще ему вспомнилось теперь другое мудрое изречение, которое он неоднократно высказывал окружающим: из всех возможных экономии самая дорогостоящая и опасная для государства — это экономия на борьбе со шпионажем. Неужели все-таки экономят?.. Или недооценивают опасность?...
Я  видел ее через неделю на следствии:  абсолютно осмысленный, холодный взгляд,  поджатые  губы,  гордая  осанка,  во всем  облике  —  презрение  и ненависть.  Она категорически отказалась отвечать на вопросы,  молчала  до самого  конца,   однако,  уличенная  показаниями   радиста  и вещественными доказательствами, была осуждена и расстреляна.
Женщина, помешавшаяся после гибели на фронте двух сыновей,  — это была отличная  оригинальная  маска  с использованием  и эксплуатацией  великого, присущего всем нормальным людям чувства — любви к матери. «Ивашева» действовала  на узловых  станциях  в наших оперативных тылах ровно четыре  недели.  Страшно  даже  подумать, сколькими жизнями  заплатила армия за этот месяц ее шпионской деятельности...
Лектер сам психиатр, пишет статьи для журналов, но никогда не касается проблем собственных аномалий. Он притворяется, будто отвечает на некоторые вопросы главного врача Чилтона, пока тот измеряет ему давление, рассматривает картинки, а потом сам публикует то, что выведал от Чилтона, и тем самым ставит его в дурацкое положение.
... все самые неистовые и крикливые члены любой партии наверняка внедрены в нее врагами – на предмет раскола и хулиганских выходок… И ничего – втянулись, работают. Не хуже других…
 Ну, подумаешь, шпион!.. Значит, золото, а не работник! Это свои – лодыри, а вражеский агент будет пахать день и ночь, лишь бы подозрений не навлечь…
 Ну, не без греха, конечно… Бывает, передаст за кордон кое-какие секретные материалы – так ведь их же все равно не используют… Случая еще не было, чтобы использовали!.. Вон Рихард Зорге прямым текстом передавал, когда война начнется. Много его послушали?.. А Шелленберг!.. Все данные выложил фюреру – как на блюдечке, чуть ли не на пальцах доказал: нельзя на СССР нападать… И что в результате?.. А ведь это Зорге! Это Шелленберг! Что уж тогда говорить о разведчиках поплоше! Да их донесений вообще не читают – недосуг…
Году в семьдесят пятом. Америкосы купили в какой-то африканской стране наш новейший зенитно-ракетный комплекс ( 125 С) и техническое описание к нему. Решили посмотреть, как все устроено... Привезли комплекс к себе на базу в штат Джорджия, одну ракету разобрали, детальки разложили – а собрать обратно не могут! Каждый раз три-четыре каких-то болта лишними оказываются! И так пробовали, и сяк. Ну не идет, хоть ты тресни! Ладно, разобрали вторую ракету... Та же история. Только теперь не болты лишними оказываются, а пара гаек, кусок алюминия размером с ладонь и обрывок медной проволоки. Бились-бились с этими ракетами, но так и не дотумкали... Напоследок приняли историческое решение ничего не разбирать, а запустить последнюю оставшуюся ракету по самолету-мишени. Проверить, так сказать, в действии... Согнали на полигон специалистов, позвали генералов из Объединенного Комитета начальников штабов НАТО, выпустили самолет и нажали «пуск». Что тут началось! Первая ступень выгорела еще до того, как ракета сошла с направляющих. Весь комплекс и два десятка инженеров-америкосов – в пепел! Дальше – больше! Ракета наконец срывается с фермы и прямиком идет к бункеру, где засели генералы. В бункере – паника! Но на полпути снаряд внезапно изменяет траекторию, свечкой летит в небо и бьет точно по фюзеляжу самолета радиолокационной разведки, барражировавшего в паре миль от мишени... «Авакс» – в землю, обломки корпуса ракеты – на головы аэродромным рабочим. Еще три трупа и человек пятнадцать раненых. При этом боеголовка почему-то не взрывается, пролетает по пологой дуге, задевает транспортный вертолет, сбивает его и втыкается в центр кукурузного поля. У америкосов – шок! На поле отправляется команда саперов, дабы доставить остатки снаряда обратно на базу. Полчаса ждут, час – саперы не возвращаются. К ним отправляются проверяющие... На месте падения боеголовки – огромная воронка и куски тел саперов. Сработала-таки боеголовочка! Финита... Говорят, что остатки комплекса и разобранные ракеты америкосы после этого забетонировали в старой шахте. Во избежание повторения инцидента.
– Я вошла, джентльмены, только для того, чтобы поздороваться, и поднялась невзначай по лестнице в заднюю комнату. Джентльмены, в передней комнате слышались голоса, и... – И, кажется, вы стали прислушиваться, миссис Клаппинс? – спросил королевский юрисконсульт Базфаз – Прошу прощения, сэр! – с величественным видом возразила миссис Клаппинс. – Я бы не позволила себе такого поступка. Голоса были очень громкие, сэр, и они сами проникали мне в уши.
— А, мой друг, входите, входите. Рад видеть, добро пожаловать в Стамбул.
— Спасибо, что послали за мной машину, хотя для вас это вышло обременительно.
— Вы теперь на Балканах, мистер Бонд. Здесь с русскими ведут себя по-иному. Что касается рутины, мы не скрываем друг от друга ничего.
— Я понял это по вашему шоферу. Между прочим, весьма умный парень.
— Еще бы. Он ведь мой сын. Кофе?
— Не очень крепкий, с сахаром.
— Два кофе с сахаром. Это тоже мой сын. Все мои основные работники — сыновья. Кровь — лучшая защита в таком деле.
Я годами говорю, что наше специальное оборудование устарело. А теперькомпании представляют новый подход — миниатюризацию. Вот, например, радиоактивная пыль. Если поместить ее в карман человека, можно точно определить его местонахождение.
— Не надо удивляться, я же сказал еще увидимся. Вас интересует, как я узнал, как долго следил за вами, все детали и у вас есть на это право. Может, как-нибудь поужинаем и поболтаем, но увы, у нас мало времени. Всего пять минут, чтобы договориться, прежде, чем ваши друзья начнут спрашивать, где вы. Давайте я все обрисую.
— Я осознаю ситуацию.
— Но я все же проговорю это для ясности. Сейчас я могу взять вас за убийство Олега Филенкова, клерков Лемерис, попытку убийства Фредерика Вюртенберга, не говоря уже об истории со шпионажем. Я могу засадить вас в тюрьму во Франции, а могу позвонить и вас доставят в одну из наших секретных тюрем в Чешской Республике, где доблестные мужчины из разведсообщества США, будут нарушать ваши гражданские права, пока им не надоест. Вот так все обстоит. Вариант первый: мы вас шлепнем, что решит нашу проблему, но не вашу. И мы уже не поужинаем. Вариант второй: вы работаете на нас. И ужин по желанию.
Иногда заданием одного шпиона было устранение другого. Но он стал заданием, которое навсегда изменило её жизнь. Когда пришло время выполнить миссию, она не смогла это сделать. Он был не таким, каким она себе его представляла: кроме ума и обаяния в нем было потрясающее благородство. И она поняла, что годы, затраченные на умение управлять эмоциями, ушли впустую.
Они стали встречаться. Несколько раз поужинали в строгой тайне, они ведь работали на разные разведки и не могли допустить, чтобы их видели вместе. Они встречались в самых разных странах, куда их забрасывали по заданиям. Влюбились друг в друга. И решили, что вместе могут отважиться на самую опасную миссию в мире: они решили пожениться.
— Думаешь, Фьюри что-то скрывает от нас?
— Фьюри — шпион, Капитан. Шпион с большой буквы. У его секретов есть секреты.	 (— Думаешь, Фьюри что-то скрывает?
— Он шпион, капитан, он истинный шпион. Секрет внутри секрета!)
— Чиколини, мне нужен подробный отчёт!
— Ладно. В понедельник мы следили за домом Файрфлая, но он не вышел. Во вторник мы зря прождали его на бейсбольном матче. Он обманул нас и не пришёл. В среду он пришёл, но мы обманули его. Мы не пришли. В четверг никто из нас не пришёл. В пятницу игра не состоялась, мы слушали её по радио.
— Поверьте, сэр, он справится. Я уверен на триста процентов.
— Дойл, мы не можем так рисковать. Его раскроют ещё на границе, лучше продолжайте искать для вербовки настоящего русского.
— Какая вербовка русских? Понятно же, что это не работает. Сначала они выбивают из нас деньги, а потом мучаются совестью и сдаются ФСБ.
— Итак — новость. При осмотре часов Дорита, я заметил, что батарейный отсек закрыт неплотно. Вскрыл, а там-жучок!
— И что такого особенного в этом насекомом?
— Этот жучок не насекомое. Это... жучок... жучок! Кто-то шпионил за нашим шпионом, который шпионил за другим шпионом!
— Я не могу поверить, что кто-то наблюдал за мной.
— Мисс Капуччио, когда вы говорите, что ваша собака всегда с вами...
— О, Боже. Он мог видеть меня в душе. Он мог видеть меня и Реджи в постели. Он мог видеть меня без косметики!
Я был шпионом практически всю свою взрослую жизнь, так что и сейчас не хочу быть в центре внимания. Известность для меня — это самый изощренный вид проклятия.
Барак Обама, опираясь на так называемый Акт о шпионаже, подверг преследованиям больше разоблачителей, чем все вместе взятые президенты до него.