— Как живешь?
— Как картофельная моль: сижу тихо, в глаза не бросаюсь, рубаю картоху.
— Знаешь, ты мне снилась.
— Зная тебя, сон был неприличный.
Ты женщина, о которой мужчина может только мечтать. Я виноват лишь в том, что мечтать не способен.
Нет Предназначения… Оно не существует. Единственное, что предназначено всем, — это смерть.
Я, Лютик, никогда не мог противиться искушению взглянуть на то, чего не существует.
Быть нейтральным — не значит быть равнодушным и бесчувственным. Не надо убивать в себе чувства. Достаточно убить в себе ненависть.
Люди <...> любят выдумывать страшилищ и страхи. Тогда сами себе они кажутся не столь уродливыми и ужасными. Напиваясь до белой горячки, обманывая, воруя, исхлёстывая жен вожжами, моря голодом старую бабку, четвертуя топорами пойманную в курятнике лису или осыпая стрелами последнего оставшегося на свете единорога, они любят думать, что ужаснее и безобразнее их все-таки привидение, которое ходит на заре по хатам. Тогда у них легчает на душе. И им проще жить.
Войны ведут по двум причинам. Одна из них — власть, другая — деньги.
Ложь тем отличается от истины, что непременно становится явью.
Я не верю в твоего бога, не верю в существование других богов, но ценю твой выбор, твою жертву, ценю и уважаю то, во что ты веришь. Ибо твоя вера и посвящение, цена молчания, которую ты платишь, сделают тебя лучше, достойнее. По крайней мере, могут сделать. А мое неверие не может ничего. Оно бессильно.
Ты спрашиваешь: во что я, в таком случае, верю?
В меч.
— История, — усмехнулся ведьмак, — это реляция, в основном лживая, о событиях, в целом несущественных, оставленная нам историками, в основном идиотами.
Избыток власти убивает.
Зло – это зло <…>. Меньшее, большее, среднее – всё едино, пропорции условны, а границы размыты. Я не святой отшельник, не только одно добро творил в жизни. Но если приходится выбирать между одним злом и другим, я предпочитаю не выбирать вообще.
Зло — это зло. Меньшее, бо́льшее, среднее — всё едино, пропорции условны, а границы размыты. Я не святой отшельник, не только одно добро творил в жизни. Но если приходится выбирать между одним злом и другим, я предпочитаю не выбирать вообще.
Сегодня Зло правит законами — ибо законы служат ему. Оно действует в соответствии с заключенными мирными договорами, поскольку о нем, Зле, подумали, заключая эти договоры.
Обычно, если приходится выбирать между двух зол, я предпочитаю не выбирать вообще, но иногда приходится выбрать бо́льшее зло, чтобы сделать хоть малое добро.
Зло есть зло, Стрегобор. Меньшее, большее, среднее. Суть одна. Не мне тебя судить, я тоже не только добро творил в жизни. Но теперь, если придется выбирать между одним злом и другим, я предпочту не выбирать вовсе.
– Геральт, Стрегобор просил тебя убить меня?
– Да. Он полагал, что это будет Меньшее Зло.
– И ты отказал ему так же, как и мне?
– Так же.
– Почему?
– Потому что я не верю в Меньшее Зло.
Кости брошены. Позади останется мое прошлое, впереди раскинется мое будущее.
— Я даю людям то, что они просят. Можно сказать, что я исполняю желания.
— И втравливаешь людей в неприятности.
— Это не я, а всего лишь их собственные желания во всей красе. Я честен. Я даю людям только то, что они хотят. Если они желают вещей недостойных, так лишь потому, что такова их гнилая натура.
Не стоит умирать за идею, особенно если в её основе лежит ненависть.
— Лютик! Не спи в седле!
— А я и не сплю. Я творчески мыслю.
С давних пор самым страшным врагом для людей был вовсе не чужеземец, а сосед.
— Дикие собаки опаснее волков. Потому что волки охотятся, чтобы утолить голод... А дикие собаки убивают для забавы.
— Совсем как люди.
Легко убивать из лука, девочка. Так легко спустить тетиву и думать: мол, это не я, не я, а стрела. На моих руках нет крови того мальчика. Его убила стрела, а не я. Но стреле ничего не снится по ночам. Пусть и тебе ничего не снится по ночам, голубоглазая дриада.
Теперь-то он малость остепенился, поскольку пребывает в приличном обществе, но в юности для него не было ничего святого. Я бы сказал, что при виде него чувствовать себя в безопасности могли разве что ежи да те женщины, которым удавалось влезть на самую макушку высокого дерева.
Разум без причины не болит.
— Много проблем в городе?
— Бандиты, монстры, чума... И ты ещё.
— Все было не так! Где же твое уважение?
— Не уважение пишет историю.
Мне известно, что тебе около сорока, выглядишь ты на тридцать, думаешь, будто тебе немногим больше двадцати, а поступаешь так, якобы тебе всего лишь десять.
– Цель есть в конце любого пути. Она есть у каждого. Даже у тебя, хоть тебе и кажется, будто ты не такой, как все.
– Теперь я тебя спрошу.
– Спрашивай.
– А в конце твоего пути есть цель?
– Есть.
– Счастливец.
– Дело не в счастье, Геральт. Дело в том, во что ты веришь и чему отдаёшь себя. В чём твоё призвание.
– Я знала, что ты не поймешь.
– Не пойму, верно. Никогда. Но в чем дело, знаю. Ваши значительные, ваши великие дела, ваши войны, ваша борьба за спасение мира… Ваша цель, которая оправдывает средства… Прислушайся, Филиппа. Слышишь голоса, крики? Это коты дерутся за свои великие дела. За абсолютную власть над кучей отбросов. Это не шутки, там льется кровь и летят клочья шерсти. Там идет война. Но мне в высшей степени наплевать на все эти войны, кошачьи и твои.
— Как дела?
— Старая шлюха родила! Пошёл отсюда!
Говорят, молчание – золото. Возможно. Не знаю. Во всяком случае, своя цена у него есть.
Несчастье пришло в строгом соответствии с извечной природой несчастий и стервятников – оно висело над ними какое-то время, но выжидало соответствующего момента.
— Ничего себе они тут устроили!
— Лютик, воздержись от комментариев, я не настроен шутить.
— А я наоборот! Во что вы играли? В укрощение бесов или в «освободи принца»?
— Лютик, ***ь!..
— Прости, я не мог отказать себе в капле сарказма.
Ведьмаки существуют для того, чтобы убивать чудовищ. Как я могу это делать, если настоящие чудовища, по сравнению с которыми даже дракон выглядит невинным щенком, бродят по миру, скрываясь за идеалами, верой или законом?
— Миледи, ваши глаза как звёзды, сверкающие в ночном небе!
— Далекие и холодные? Слабовато, ведьмак.
— У тебя есть какая-нибудь одежда, кроме черной и белой?
— Хм... Бельё.
Забыл сказать, что тебе необходимо поменять свою пустую башку на другую, с мозгами.