По-настоящему опасны только люди. Они непредсказуемы. Они лгут и предают.
Я был Безумным прозван, но, покинув мир живых,
Я вижу злую истину отчетливей, чем вы.
Междоусобной пленники войны,
Наследственным безумием объяты,
Мы убиваем близких и родных
И ждем удара от родного брата.
Предатель должен быть повешен.
С оскорблением можно выжить. А с предательством нет.
Огонь предательства не потухнет. Потому что он, как огонь Ада, не потухает.
Когда речь идёт о предательстве, все остальное неважно.
Семейная проблема — это когда одного второй с третьим предали.
Люди ненавидят тех, кто их превосходит и твои товарищи не исключение. Пройдет время и твои друзья, которым ты доверяешь отдаляться от тебя в страхе перед твоей силой. Какой смысл защищать будущих предателей?
— Профессор, так вы всё-таки за них или за нас?!
— Я всегда за справедливость!
Хорошо, что мы вернулись от оперативно-контрразведывательной деятельности к Альфреду Коху, поскольку на мой взгляд это гораздо более важно. Потому что это действительно манифест, и это оправдание предательства, как маленького, так и большого. Это фактически оправдание себя самого, как человека определенного поколения и определенной генерации. И в этом смысле конечно всё, что происходит вокруг дела Сафронова — это не про журналистику и не про контрразведку. Это про ответственность. Но где ответственность — там и идеология. А давайте посмотрим, какая у нас идеология. Мы же сами очень многих людей загнали в такой коридор принятия решений, когда предательство в той или иной степени для них становится естественным.
— Предатель вряд ли среди нас.
— Подождите... а где Уилл?
— Не среди нас.
Что, сынку, помогли тебе твои ляхи?
Я тебя породил, я тебя и убью!
А князь... князь, подумал и говорит. Нет, говорит, меня эти люди не предадут. Потому, говорит, как в этом селе живут белые росы.
Всего лишь один Иуда на двенадцать апостолов? Трудно поверить!
Кажется Милюков говорил: «Что это — глупость или предательство?». Предательство всегда пользуется глупостью!
Когда туман пришел на мой остров, врата Демасии были закрыты... откроются ли они, когда вам понадобится помощь?
Убила собственную мать? Ммм, неплохо. В девятый круг!
— Я не предавала тебя, Цезарь, клянусь!
— Я знаю. Я никогда и не полагался на тебя.
— Неужели ты так ослеплён её красотой, что не замечаешь, как она жаждет царствовать в Египте одна и всем сердцем ждёт твоего отъезда.<...> Я слышал это из её собственных уст. Ты только орудие в её руках. Ты должен снять корону с головы Птоломея и переложить на её голову. Предать всех нас в её руки и себя тоже, а затем «Цезарь может отправляться в Рим или во врата смерти», что вернее и ближе.
— Ну что же, мой друг, всё это так естественно...
— Естественно? И тебя не возмущает предательство?
— Возмущаться? Что даст мне возмущение, глупый египтянин? Стану ли я возмущаться ветром, что леденит меня, или возмущаться ночью, что заставляет меня спотыкаться в темноте? Стану ли я возмущаться юностью, когда она отворачивается от старости, или возмущаться честолюбием, которому претит низкопоклонство? Прийти и говорить мне всё это — всё равно, что ты бы пришел сказать мне, что завтра взойдет солнце.
— Почему ты предал меня?
— Почему? Тебе ль не знать, отец? Из алчности, конечно. Каким ты меня создал, таким я и остался.
Предателем всегда оказывается кто-то близкий.
Чем больше ты доверился человеку, тем больший у него соблазн тебя предать.
Удары в спину чаще всего наносят те, кого защищаешь грудью.
Всё стереть из памяти, забыть обещания, выплюнуть яд со вкусом предательства. Сколько дней и ночей понадобится на этот раз, чтобы рана затянулась?
Мне довелось видеть много разных предательств. И, признаюсь, меня всегда удивляло, как низко может пасть человек.
Отвернутся — значит не любили.
Он вас уже бросил однажды и бросит снова. Нельзя зависеть от людей, которые вас подводят.
Не ищите людей, которые не лгут — их не бывает. Ищите тех, кто обманывает, но не предает — с такими можно иметь дело.
Каждый день кто-то прилепляет к её окну
Мир, похожий на старый выцветший полароид
С места взрыва – и тот, кто клялся ей, что прикроет,
Оставляет и оставляет её одну.
Не бойтесь врагов, бойтесь друзей. Предают друзья, а не враги!
Душевные ожоги быстро не затягиваются.
Ничего не поделаешь – то мы предаемся любви, то любовь предает нас.
Нет ничего хуже предательства родного человека. По себе знаю. Ты теряешь мгновенно веру во все. В любовь, доверие, надежду и то, что когда-нибудь ты сможешь еще стать счастливым.
Мы боимся дружить, потому что боимся быть преданными. Я знаю много людей, обожженных предательством, которые во избежание повтора событий, заводят себе домашних питомцев — понимающих и молчаливых собак, кошек или говорящих попугаев — все зависит от фантазии. Смешно, если бы не было так грустно. Люди теряют не друг друга, а прежде всего самих себя.
Да? Сочувствую... Моя спина ранила твой нож?
Нечем порезать брокколи? Можешь вытащить нож из моей спины.
«Обними врага своего, — настаивали старшие, — чтобы не дать ему ударить тебя». («Обними врага своего, — съязвил Генри, — чтобы почувствовать, как кинжал его щекочет почки твои»).
Единственное, чего женщины не прощают, это предательство. Если сразу установить правила игры, какими бы они ни были, женщины обычно их принимают. Но не терпят, когда правила меняются по ходу игры. В таких случаях они становятся безжалостными.
Я сочинил стихи для девушки, она подписалась и подарила их другому...