Арараги всегда был школьной знаменитостью. Слава эта, к слову, была по большей части дурной.
I won't be a rock star. I will be a legend.
Я не хочу стать какой-нибудь там звездой, я стану легендой.А фамилия моя — фамилия моя слишком известная, чтобы я её называл!
Я боюсь не того, что ты станешь звездой, а того, как изменишься, когда станешь. <...>
Посмотри туда. Видишь смоляную яму? Голливуд — это красивый город, стоящий над огромной смоляной ямой. Когда ты поймёшь, что тонешь, будет уже поздно.
Эйнштейн однажды написал Чарли Чаплину:
«Ваш фильм «Золотая лихорадка» понятен во всем мире, и Вы непременно станете великим человеком.»
На что Чаплин ответил:
«Я Вами восхищаюсь еще больше. Вашу теорию относительности никто в мире не понимает, а Вы все-таки стали великим человеком».
Я всегда знал, что я звезда. А теперь и весь мир со мной согласен.
В нашем бренном мире громкие имена забываются раньше, чем успеваешь цукат дожевать.
Мало кто мыслит больше, чем два или раза в год; я стал всемирно известен благодаря тому, что мыслю раз или два раза в неделю.
Он мечтал, что о нем напишут в журналах и однажды кто-нибудь где-нибудь проведет ретроспективный анализ его работ, хотя не имел ни малейшего понятия о том, что это будут за работы. Он жаждал экстремальных ощущений, но без осложнений и неприятностей. Ему хотелось жить так, чтобы даже случайно сделанная фотография оказывалась удачной. Его жизнь должна выглядеть удачной, веселой; точно, в ней должно быть много веселья и не больше печали, чем совершенно необходимо.
Кто из нас не сидел на унитазе и не воображал себя суперзвездой?!
В истории остаются имена психопатов, насильников, серийных убийц, но не тех, кто остановил их.
Частная известность уж есть острый нож для общества, вы заставили об себе говорить два дня. — Страдайте ж двадцать лет за это.
Народ ниспровергает кумиров, которые надоели, с точно таким же удовольствием, с каким он их сотворял.
В России надо быть или известным, или богатым, чтобы к тебе относились так, как в Европе относятся к любому.
Враги — цена известности. Лишь тот, кто ничего не стоит не имеет врагов.
И верь, променять готов я
Известность, как амулет,
На юность твою годов я,
Идущий за мною вслед.
Чтобы стать известным, надо ведь пострадать, так?
Зло самое горькое, самое нестерпимое для стихотворца есть его звание и прозвище, которым он заклеймен и которое никогда от него не отпадает. Публика смотрит на него как на свою собственность; по ее мнению, он рожден для ее пользы и удовольствия. Возвратится ли он из деревни, первый встречный спрашивает его: не привезли ли вы нам чего-нибудь новенького? Задумается ли он о расстроенных своих делах, о болезни милого ему человека: тотчас пошлая улыбка сопровождает пошлое восклицание: верно, что-нибудь сочиняете! Влюбится ли он? — красавица его покупает себе альбом в Английском магазине и ждет уж элегии. Придет ли он к человеку, почти с ним незнакомому, поговорить о важном деле, тот уж кличет своего сынка и заставляет читать стихи такого-то; и мальчишка угощает стихотворца его же изуродованными стихами. А это еще цветы ремесла! Каковы же должны быть невзгоды?
Известность и талант не имеют ничего общего. Главное — покупают твои картины или нет. Вот вы тут про искусство говорите... А езжайте в Африку да предложите голодающему на выбор Пикассо и рисовый колобок. Любой выберет колобок.
Известность очень опасна, потому что незаметно извращает твои мечты. Она меняет всех, но в тридцать пять сопротивляться этим переменам все же проще, чем в семнадцать.
Когда ты становишься известным, обед – больше не пища; это 570 граммов белков, 280 граммов углеводов, без соли, без сахара, обезжиренное топливо. Питание каждые два часа, шесть раз в день. Еда – это больше не еда. Это усвоение белков.
Умение говорить — это кратчайший путь к известности.
Легче сбыть макулатуру, когда тебя знают, чем гениальное произведение, когда твое имя никому не известно.
Сегодня незачем быть талантливым, острым на язык или умным, чтобы стать звездой. Звездой вас сделает известность. Переспи с футболистом, появись в реалити-шоу на телевидении, и через миг ты в центре внимания. Штат отеля — как слуги, нам не положено судить. Наша цель — сделать ваше пребывание приятным. Но, если честно, мы всего лишь люди. Мы видим, как внимание расточается тем, кто не заслужил его, а настоящие таланты проходят незамеченными.
Главное преимущество широкой известности в том, что, когда за обедом твои соседи скучают, они думают, что это их вина.
Знакомство — степень близости, которую называют поверхностной, когда объект ее неизвестен и беден, и тесной, когда тот богат и знатен.
Что бы о вас ни говорили, хуже этого может быть только одно — когда о вас не говорят.
Что слава? — Яркая заплата
На ветхом рубище певца.
Это феномен нашего удивительного времени — быть звездой, не делая ничего, а только блистая, в основном, за папины деньги.
Когда о ком-то говорят «звезда», я почему-то всегда слышу «пидор». Знаете, что я еще слышу, когда при мне говорят «звезда»? Я слышу «мудак». Не до конца понимаю, почему. Может, потому, что одна из лучших сторон того, что ты звезда — это возможность получить лучшие места в самолете? Те самые, которые ты никогда не получишь просто так. Но ведь это обман, и никто в самолете не будет относиться к тебе по-настоящему хорошо. Конечно, тебя будут отлично обслуживать, но когда ты будешь выходить, они подумаю: «О, мудак пошел! Если бы мы не принесли ему эти гребаные шоколадки, он, наверное, изошел бы от злости слюной».
Поверьте, если я по-настоящему захочу сделать какую-то дикость, мне будет плевать, появится это завтра в газетах или нет.
Знаешь, я уверен, что тебе надо лишь умереть для того, чтобы получить признание. Посмотри на историю сам. Кого ты там видишь? Великих мертвецов. Когда ты мертв, это становится интересно.
Странный вы народ, художники! Из кожи вон лезете, чтобы добиться известности, но, как только она приходит, не ставите ее ни в грош.
Был известен годами как неизвестный поэт.
Известные люди тем и известны, что не сходят с экранов.
Известные люди уходят заметней других в неизвестность…
— Шурик, твой аппарат тебя погубит.
— Мой аппарат, Зиночка, меня прославит. И тебя заодно.
— Чтоб мне сдохнуть! Кроу Брэнвен, профессиональный охотник почтил нал визитом!
— Даже не спрашивай — у него, по ходу, не все дома.
— Слушай сюда, приятель. Не знаю, откуда ты выполз, но лучше бы тебе оставить мою племянницу в покое.
— О, будем знакомы? Я — Тириан, и, боюсь, что это невозможно. Моя задача — доставить эту девочку на ковёр к Её Высочеству. Никто не расстраивает королеву, поэтому я всё же закончу начатое.
— «Королеву»?
— Сейлем.
— Кто?
— Мне кажется, на сегодня достаточно разговоров, вы так не считаете?
— Как с языка снял.
— Пирра, ты в порядке? Я не видел тебя сегодня.
— Боюсь, я припозднилась.
— Ну, зато вид у тебя очень милый.
— Спасибо.
— И твой парень не наваляет мне за этот комплимент?
— Считай, что сегодня ты в безопасности.
— Так... где же он?
— А его и нет. Никто меня не пригласил.
— Что? Но... как?! Ты же Пирра Никос! Как это тебя «никто не пригласил»?
— Я всегда была одарённой невероятными талантами и возможностями. Я постоянно окружена фанатской любовью и обожанием... Но когда ты долго стоишь на этом пьедестале, то отстраняешься от людей, что тебя сюда воздвигли. Все думают, что я слишком хороша для них, что я на недосягаемой для них ступени. Из-за этого у меня и страдают близкие отношения с другими. Но это и то самое, что мне понравилось в тебе: когда мы встретились, ты даже не знал моё имя. Ты относился ко мне так же, как и к любому другому твоему знакомому. Лишь благодаря тебе у меня наконец-то появились постоянные друзья — на всю жизнь! Думаю, ты из тех парней, с кем я хотела бы быть здесь — кто-то, кто видел меня настоящую...
— Мо Сизляк? Я из Некреативного Агенства Артистов. Мы представляем некоторых звезд по ТВ.
— Телевидение? Это дерьмо до сих пор существует?