— ... я дам тебе совет, который даю всем знакомым гениям.
— Какой?
— Не будь идиотом.
Но чтоб установить и здесь согласный строй,
В их золотом и буйственном смятенье,
Как там, на высоте, да, как и там, вдали,
Священной чередой,
Как солнц небесных повторенье,
Возникли гении меж расами земли.
С сердцами из огня, с устами как из меда,
Они вскрывали суть, глася в среде народа,
И все случайные полеты разных дум,
Как улей, собирал их озаренный ум,
И тяготели к ним приливы и отливы
Исканий пламенных, разгадок горделивых;
И тень прислушалась, впивая их слова;
Дрожь новая прошла по жилам вещества:
Утесы, воды, лес почувствовали нежно,
Как дует ветер с гор иль ветерок прибрежный;
Прибой возжаждал плясок, листок обрел полет,
И скалы дрогнули под поцелуем вод.
Все изменилося до глубины заветной -
Добро, зло, истина, любовь и красота;
Живыми нитями единая мечта
Соединила все в покров души всесветной,
И мир, откуда встал невидимый магнит,
Признал закон миров, что в небесах царит.
Мир состоит из звезд и из людей.
— This is either madness or brilliance.
— It's remarkable how often those two traits coincide. Everyone, stay calm. We are taking over the ship.
— Ты либо безумец, либо гений.
— Это две крайности одной и той же сущности.— Кто такой Мастер?
— Недогений. Мы можем сказать про рабочего поэта «он мастер стихосложения». Но мы не можем сказать про Пушкина «Он мастер стихосложения». Про Моцарта мы не можем сказать «он мастер музыки». Мастер — это человек, которому не удалось стать гением. Это если смотреть сверху. Можно посмотреть снизу. Тогда надо уже определять, что такое мастерство. Мастер — это человек, в работе которого нет божьей искры. Когда появляется божья искра, тогда он уже не мастер, а гений. И его уже не называют мастером. А вот когда человек всю жизнь классно делает табуретки, и он их делает здорово, и все знают, что с трех ударов молотка… Вот это мастер. А когда человек вдруг из табуретки сделал лодку, то это уже гений.
Известно, что мастер — это человек, который по определенной дороге доходит дальше всех. А гений — это тот, кто идет по такой дороге, по которой никто не ходил.
В десять лет — чудо, в двадцать — гений, а после тридцати — обыкновенный человек.
Порядок потребен лишь глупцу, гений властвует над хаосом.
(Только дурак нуждается в порядке — гений господствует над хаосом.)
Между гением и безумным то сходство, что оба живут совершенно в другом мире, чем все остальные люди.
Tалантливый человек думает быстрее и правильнее других, гениальный же человек видит другой мир, чем все остальные.
— Кадди считает, что она гений. Скажите что-нибудь гениальное.
— Я... Я не...
— Столица Азербайджана?
— Баку.
— Когда умер Бетховен?
— В 1827.
— Двадцатый знак после запятой в числе Эйлера?
— Шесть. Моя любимая постоянная.
— Она как интернет с грудью. А нет, в интернете этого полно.
— Делайте пункцию.
— Нужно проверить и на другие инфекции.
— Предлагаешь сделать пункцию?
— Видимо, да.
— Гений.
Лучше быть счастливым, чем умным.
Похоже, что Бог любит страдальцев. Вы когда-нибудь видели счастливого гения? Нет, каждого трепала жизнь, как травинку на ветру. Счастье — понятие для средних во всех отношениях граждан, и справедливости тут нет никакой.
Сегодня я гений!
Я гений, гений, гений и точка! ВУН-ДЕР-КИНД!
Смерть не умеет извиняться.
Если ж с часами плохо,
Мала календарная мера.
Мы говорим — «эпоха»,
Мы говорим — «эра».
Мы спим ночь.
Днем совершаем поступки.
Любим свою толочь воду в своей ступке.
А если за всех смог
Направлять потоки явлений,
Мы говорим — «пророк»,
Мы говорим — «гений».
Если бы дети росли в соответствии с нашими ожиданиями, у нас вырастали бы только гении.
Если все время думать: «Я — гений», в конце концов станешь гением.
— Хочешь понять ход его (Хауса) мыслей?
— Да, но резать себе ноги или становиться наркоманом мне не хочется.
Когда человек мечтает, он — гений.
(Человек — гений, когда спит.)
Гений — это не просто одна хорошая идея или один удачный эксперимент. Гений — это работа. Тысячи часов работы.
— Я хотел, чтобы вы преодолели пределы ожидаемого. Я думаю, что это абсолютно необходимо. Иначе мы лишим мир нового Луи Армстронга, нового Чарли Паркера. Я же рассказывал тебе, как Чарли Паркер стал Чарли Паркером?
— Джо Джонс швырнул в него тарелкой.
— Точно. Паркер-юнец неплохо играет на саксе, вот он выходит с оркестром на сцену и все портит. Джонс чуть ли не обезглавил его за это. Под смех оркестра. Паркер всю ночь проплакал, но уже на утро – что он делает? – репетирует. И репетирует, и репетирует. Думая только об одном: над ним больше не будут смеяться. Через год он возвращается в Рино, снова выходит на сцену и выдает самое охренительное соло, которое слышал мир. А представь, что Джонс сказал бы: «Да не парься, Чарли, э, нормально было, молодец!». Тогда Чарли подумал бы: «Насрать, я же неплохо сыграл». И все, конец, нет Птахи. Для меня это величайшая трагедия. Но миру сейчас нужно именно это. Неудивительно, что джаз умирает. Я вот думаю, и с каждым альбомом джаза из Старбакса убеждаюсь все больше, что нет в нашем языке слова вреднее и опаснее, чем... «молодец».
— А где же грань? Может, вы перестараетесь, и тогда новый Чарли Паркер сломается и не станет Чарли Паркером?
— Нет, что ты, нет. Настоящий Чарли Паркер никогда не сломается.
Общество в целом совершенно не заинтересовано в обилии эйнштейнов и шекспиров. Обществу безопаснее, когда их мало. Избыток гениев приведет к тому, что своей бешеной активностью они погубят цивилизацию. Гении должны пребывать в плотном кольце трезвых осторожных практиков.
Все гении, родившиеся женщинами, потеряны для счастья общества.
России, я считаю, давно нужен гений. Но гений несколько необычного свойства. Обычные гении открывают всякие новые вещи, а этот бы закрывал старые. Атом, например, бактериологическое оружие, Америку. Колумб, скажем, открыл, а Вася Петров закрыл.
Как животные лучше исполняют некоторые службы, чем люди, например отыскивание дороги или утерянной вещи и т. п., так и обыкновенный человек бывает способнее и полезнее в обыденных случаях жизни, чем величайший гений. И далее, как животные никогда собственно не делают глупостей, так и средний человек гораздо меньше делает их, нежели гений.
Чтобы стать первым поэтом этого века, я должен испытать все на себе. Для меня уже было мало быть одним человеком. Я решил стать всеми. Я решил стать гением. Я решил создать будущее.
Неучёность не есть недостаток ума, а знание не есть признак гения.
Меланхолия, уныние, застенчивость, эгоизм — вот жестокая расплата за высшие умственные дарования.
— Одиноко, да?
— Но не настолько.
— Тогда вы не настолько умны.
Ремесленник – каждый, набивший руку. Художник – редкость. Гений – почти невозможность, ошибка природы.
Достоевский на несколько дерзких шагов оказался впереди своего времени. Следуешь за ним со страхом, недоверчивостью, потрясением — но всё равно следуешь. Он не отпускает, ты обязан идти за ним… Его следует просто назвать уникумом. Он пришёл из ниоткуда и ни к какому месту не принадлежит. И всё же он всегда остаётся русским.
І живемо. Земля ще нас тримає.
А вже мистецтво ждать перестає.
Усі вже звикли: геніїв немає.
А що, як є? Зацьковинаий, а є?!
А що як він між нами ходить, геній?
Вивозить з бруду цей потворний час.
Що, як за це вже зараз в наших генах
нащадки наші зневажають нас?!
Так и живём. Земля ещё нас носит.
Но уж искусство прекращает ждать.
Нет гениев — и ладно. И не спросят
себя — вдруг есть? Затравлен, но не взять?
А вдруг, он между нами ходит, гений?
Вывозит ужас времени, сквозь грязь.
А коль сейчас за это в наших генах
потомки наши презирают нас?
Дега работал с красками. Роден работал с бронзой. Дебюсси — с фортепиано. Бодлер — с языком. А Анри Жайе и Филипп де Ротшильд работали с виноградом. Хорошее вино — это большое искусство.
Я не хочу быть гением, мне хватает тех проблем, с которыми я сталкиваюсь, пытаясь быть просто человеком.
Гении – вехи истории. Таланты – символы времени.
История этой планеты — это история идиотизма, подчеркнутого несколькими дебилами, которые выделились на общем фоне как гении.
В двадцать пять гением может быть любой. В пятьдесят для этого уже что-то надо сделать.
Поразить цели могут гораздо больше людей, но для этого гений должен цели обнаружить, а вот это уже удел немногих.
Прогресс проторяет прямые дороги, но гений выбирает непроторенные пути.
За спиной таланта гений.