Красивые цитаты

О красоте сирен ходят легенды, но в кетонках течет королевская кровь, а это дарует особое великолепие. Величие, выкованное соленой водой и царскими привилегиями. Ресницы наши сотканы из ледяной стружки айсбергов, губы окрашены кровью моряков. Даже странно, что для кражи сердец нам вообще нужна песня.
В русалках больше рыбьего, чем плотского, и верхняя их — телесная — часть плавно перетекает в чешую. Вместо волос у них, в отличие от сирен, голубоватые отростки, а рты их могут растягиваться до размеров небольшой лодки, позволяя заглатывать акул целиком. У русалок темно-синие тела и плавники вдоль рук и позвоночника. Они одновременно и люди, и рыбы, не получившие красоты ни от первых, ни от вторых.
Как и все чудовища, они могут быть смертельно опасны, но там, где сирены соблазняют и убивают, русалки сами поддаются людскому очарованию.
Пусть Марианна живёт, пусть она встретит старость, счастливую и незаметную, пусть к ней придет тот, кто заберёт её у барона и кому барон с легкой душой вверит женщину, за которую отвечал… Этот, новый, не подведёт – не умрёт, не разорится, не разлюбит.
– Будь счастлива, любовь моя. Пусть без меня, но будь жива и счастлива!
– Не пожелай Арно «губить мою юность», он бы именно это и сделал…
– Что сделал? – не понял Робер.
– Погубил. Юность. Молодость. Жизнь. Потому что мне был нужен только он, Арно Савиньяк! На день, на год, на сколько выйдет, но только он!
Иногда я слышу: сколько можно писать о войне? Да, я думала о том, что знание, которым наполняю блокноты, нагружаю свою душу, тяжело и невыносимо для человека. У нас, живущих в такой усовершенствованный технический век, что нам грозит уже не одна из войн, подобных тем, которые знало человечество, а экологическая катастрофа, осталась надежда, что самое сильное оружие, самое непобедимое — человеческая память. Память! Но какие сложные, какие запутанные её линии, её чертежи! — всё больше убеждаюсь с каждым днём поиска. Куда посложнее чертежей самой адской машины, которую изобрели или хотят изобрести, чтобы убивать уже не сотни, не тысячи, а сразу миллионы человек, и вместе с ними их память, эту нематериальную материю, без которой мы, люди, перестали бы быть людьми. Как уловить её, овеществить в слове?
If I were a swan, I'd be gone.
If I were a train, I'd be late.
And if I were a good man, I'd talk with you more often than I do.
If I were to sleep, I could dream.
If I were afraid, I could hide.
          

    
              Если б я был птицей – улетел.
Поездом – тогда бы опоздал.
Будь я хорошим другом – говорил бы с тобой чаще, чем теперь.
Если бы уснул – то видел сны.
Если бы страшился – скрыл следы.
Чтобы у костра пропахнув дымом
эту песню тихо напевать...
А еще хочу я быть любимым
и хочу, чтоб не болела мать.
Говорил я долго, но напрасно.
Долго, слишком долго говорил...
Не ответив мне звезда погасла,
было у нее немного сил.
Ты с улыбкой как-то спросил меня, -
Отчего так страстно я рвался к трону?
Для чего нужна мне была резня,
Почему без крови не взял корону?
Что тебе ответить, мой милый сын?
Можно было ждать и смотреть бесстрастно,
Видеть над столицей пожарищ дым,
Беспорядки в армии, бунты в графствах.
Петер был от горя упрям, как бес,
Ксав твердил: «Преступник сидит на троне».
Вместе мы писали мой манифест,
И клялись, что Юрия похороним.
Это были трудные тридцать лет;
Я растил империю, а не сына.
Результат бесспорный моих побед -
Сильный Барраяр и свободный ныне.
Из руин я поднял свою страну,
Сквозь Комарру в мир прорубил я двери…
Только вот одну проиграл войну,
Но и ты не смог победить, поверь мне…
Злость и обида в блистающий сплав
Спаяны с дерзким задором…
Молодость часто к противнику зла
И на решения скора.
В ножнах не хочет дремать острие,
Гордость командует: «Драться!»…
Молодость верит в бессмертие свое
И не приемлет нотаций.
В юности цель
Видится бескомпромиссней;
Слово «дуэль»
Сухо и резко, как выстрел.
Честью клянутся и поступаются,
Честью служат и честью просят,
Честь продается и покупается,
Честь добывают и с честью носят.
Честь по чести — как кровь по лезвию:
Стон клинка похоронной вестью.
Честь в ближайшем родстве с бессмертием,
Честь в ближайшем родстве со смертью!
И мне так грустно и весело, и мне грустно и весело,
Ненавижу стихи, но так обожаю поэзию.
Что холод, что жара –
От вас вестей не слышно;
Шпионы нагло врут,
Не знаю ничего,
А в комнатах с утра
До ночи пахнет вишней...
Надолго ли? Спросить бы у кого...
I travel for you around the world
Collecting moment, o how absurd.
To bring you beauty, to bring you joy.
I wish I'd be a little boy.
          

    
              Я последую за тобой по всему миру,
Ловя каждое мгновение, (О, как глупо!)
Чтобы принести тебе красоту, доставить тебе радость.
Как бы мне хотелось быть всего лишь маленьким мальчиком.
И я написал о нас сотни строк,
И я умирал в них по сотне раз,
И я наплевал на застывший мир,
Ведь хотел быть с тобою здесь и сейчас.
А ты была для меня весной,
Недостижимой в царстве зимы;
Я так хотел остаться с тобой
И сказать: в этом мире есть только мы.
Но я окажусь не тогда и не там
И всё остальное придумаю сам.
No strings attached. Don’t pledge yourself I know
You’ve never been here.
So you’re now free to go and there’s no turning back to me.
Leaning against the wall, staring at the ceiling.
I am on my own, my love has lost its’ meaning.
‘Cause you’re away... cause you’re away.
          

    
              Никаких обязательств. Не обещай ничего,
Я знаю, тебя никогда на самом деле не было рядом.
Так что ты можешь уходить и больше никогда не возвращайся.
Прислонившись к стене, гляжу в потолок.
Я сама по себе, моя любовь потеряла смысл.
Ведь тебя рядом нет, тебя рядом нет.
What do you want from me? Why don't you run from me?
What are you wondering? What do you know?
Why aren't you scared of me? Why do you care for me?
When we all fall asleep, where do we go?
          

    
              Что ты хочешь от меня? Почему бы тебе не убежать от меня?
О чём ты думаешь? Что ты знаешь?
Почему ты не боишься меня? Почему ты заботишься обо мне?
Когда мы все засыпаем, куда мы отправляемся?
Эй, Ти, и весь дом здесь
Девочки на белом, они выгоняют вес (эй).
Они борются за своё место, это всё похоже на модельное агенство,
Эй, Ти, и весь дом здесь.
Девочки на диком, девочки как пуссикет,
Эй, братик, неси моё кресло,
У нас подпольное агенство.
In my head, in my head, I'm callin' you 'girlfriend,' what the fuck?
I know I've got to go, but I might just miss the flight
I can't stay forever, let's play pretend
And treat this night like it'll happen again
You'll be my bloody valentine tonight.
          

    
              В голове, в голове я называю тебя своей девушкой – какого х*я?!
Я не верю в фальшивую любовь, но этой ночью готов поверить в неё с тобой,
Я знаю, что мне пора идти, но, может, мне стоит пропустить мой рейс.
Я не могу остаться навсегда, давай просто притворимся
И сделаем вид, что эта ночь повторится вновь,
Ты будешь моей долбаной возлюбленной в эту ночь.
У нас нету общего, то-есть, тебе нет 18-ти.
Я куплю нам вискарь на последнюю совесть.
У тебя мамины глаза, я в них опасный тип.
Твои зрачки с Луну, мои уже с Плутон.
Утром никогда не проснёмся мы взрослыми.
Ты хочешь от меня «Люблю» и за руку по дому,
Ощущениями острыми.
Help, I lost myself again
But I remember you
Don't come back, it won't end well
But I wish you'd tell me too
Our love six feet under
I can't help but wonder
If our grave was watered by the rain
Would roses bloom?
Could roses bloom
Again?
          

    
              Помоги, я вновь запуталась в себе
Но я помню тебя,
Не возвращайся, это не кончится добром,
Но я хочу, чтобы ты мне тоже всё рассказал.
Наша любовь закопана в шести футах под землёй,
Я не могу не задаваться вопросом,
Полил ли нашу могилу дождь,
Зацвели бы на ней розы?
Расцвели бы розы
Снова?
Земной перрон.
Не унывай и не кричи.
 Для наших воплей он оглох.
Один из нас уехал в рай,
Он встретит бога
— ведь есть, наверно, бог.
Ты передай ему привет,
А позабудешь
— ничего, переживем.
Осталось нам немного лет,
Мы пошустрим и,
как положено, умрем.
Your time your money, all that glitters
Are in the back of beyond.
You’ll still remember well my body
When you’re old.
          

    
              Твое время, твои деньги, все эти безделушки
Не имеют никакого значения.
Ты будешь все еще помнить лишь мое тело
В старости.
Your gods will certainly forgive ya, they’ll forgive ya.
‘Cuz you’ll be there where you should be.
          

    
              Твои боги непременно простят тебя, они простят тебя,
Ведь ты будешь там, где должен быть.