Цитаты по тегу суд, судьи

It is much more difficult to judge oneself than to judge others. If you succeed in judging yourself rightly, then you are indeed a man of true wisdom.
          

    
               — Тогда суди сам себя, — сказал король. — Это самое трудное. Себя судить куда трудней, чем других. Если ты сумеешь правильно судить себя, значит, ты поистине мудр.
"... Если ты поступаешь неправильно, а тебе никто не делает замечаний, это значит, что на тебя просто махнули рукой".
Этот урок я запомнил на всю жизнь. Когда ты понимаешь, что что-то делаешь плохо, но никто тебе ничего не говорит, это плохой знак. Может быть, тебе и не хочется слышать критику, но чаще всего нас критикуют те, кто нас действительно любит, кому мы небезразличны.
— Правило первое: никакой критики!
— Даже конструктивной?
— Никакой! Мы не поддаёмся переделке и улучшению. Прогресс кончается приучением к горшку.
Женщины критикуют мужчин за то, что они бесчувственны, невнимательны, не умеют слушать, не проявляют теплоты, недостаточно сильно любят, предпочитают в постели заниматься сексом, а не любовью и оставляют поднятой крышку унитаза.
Мужчины критикуют женщин за то, что они плохо водят машину, не умеют разобраться в дорожной карте и пытаются прочесть ее в перевернутом виде, за отсутствие чувства направления, за болтливость и неумение отделить главное от второстепенного в рассказе, за то, что редко просят заняться сексом, и за постоянно опущенную крышку унитаза.
Стихи — это наша внутренняя музыка, облеченная в слова, пронизанная тонкими струнами смыслов и мечтаний, а посему — гоните критиков. Они — лишь жалкие прихлебалы поэзии. Что может сказать критик о глубинах вашей души? Не пускайте туда его пошлые ощупывающие ручки. Пусть стихи будут казаться ему нелепым мычанием, хаотическим нагромождением слов. Для нас — это песня свободы от нудного рассудка, славная песня, звучащая на белоснежных склонах нашей удивительной души.
Очень важно активно просить об отрицательных отзывах и с особым вниманием прислушиваться к ним. Обычно люди их избегают, чтобы не переживать неприятных эмоций. Но я считаю это крайне распространенной ошибкой — не просить об отрицательных отзывах и не учитывать их.
Критики похожи на студентов-медиков: они всегда считают, что писатель страдает той самой болезнью, которую они в данное время изучают.
Писатель же всегда болеет одной болезнью: болезнью крестословицы. Скрещивать слова. Умножать их на два. Что такое, по сути дела, книга, как не собрание хорошо скрещенных слов?
— А я вам говорю, — перебил он, — что по крайней мере девяносто девять процентов редакторов — это просто неудачники. Это неудавшиеся писатели. Не думайте, что им приятнее тянуль лямку в редакции и сознавать свою рабскую зависимость от распространения журнала и от оборотливости издателя, чем предаваться радостям творчества. Они пробовали писать, но потерпели неудачу. И вот тут-то и получается нелепейший парадокс. Все двери к литературному успеху охраняются этими сторожевыми собаками, литературными неудачниками. Редакторы, их помощники, рецензенты, вообще все те, кто читает рукописи, — это все люди, которые некогда хотели стать писателями, но не смогли. И вот они-то, последние, казалось бы, кто имеет право на это, являются вершителями литературных судеб и решают, что нужно и что не нужно печатать. Они, заурядные и бесталанные, судят об оригинальности и таланте. А за ними следуют критики, обычно такие же неудачники. Не говорите мне, что они никогда не мечтали и не пробовали писать стихи или прозу, — пробовали, только у них ни черта не вышло. <...>
— Но если вы потерпите неудачу? Вы должны подумать обо мне, Мартин!
— Если я потерплю неудачу? — Он поглядел на нее с минуту, словно она сказала нечто немыслимое. Затем глаза его лукаво блеснули. — Тогда я стану редактором, и вы будете редакторской женой.
Миф №2. Оппозиция – это русофобы, а власть – патриоты.
Нигде нет стольких русофобов, как во власти. Они считают, что народ глуп и темен. Что ему нельзя ничего доверить – даже выборов мэра. Что только власть вправе решать, что народу можно смотреть, а что читать. Что любая критика подрывает авторитет власти и играет на руку нашим врагам.
На самом деле критика – это обратная связь. Это крик о помощи. Когда вы беретесь голой рукой за раскаленную сковородку, ваши нервы кричат мозгу – не надо так делать, без руки останешься. Объявлять эти сигналы происками иностранных врагов просто глупо. Болезни надо лечить, а не прятать их под макияжем. Человек, который честно вам рассказывает о ваших болезнях и о том, как их можно вылечить, является вашим другом, а не врагом.
Что толку в критиках? Все, на что они способны, — это обвинять сильного в тот момент, когда тот терпит поражение или совершает ошибку.
Если быть откровенным, я не очень заостряю внимание на британской музыкальной прессе, они были довольно несправедливы к нам. У меня складывается впечатление, что напористые журналисты по большей части ставят себя выше артистов. У них, конечно, о Queen складывается неправильное понимание. Но если вы увидите нас на сцене — это то, чему мы отдаемся всецело. Все световые эффекты и приспособления только для улучшения того, что мы делаем. Я думаю, что мы качественные авторы – и мы хотим играть качественную музыку, независимо от того, какую критику получаем. Музыка — это самое главное.
Критик должен быть готов и способен в любой момент и по первому требованию занять место критикуемого им и выполнять его дело продуктивно и компетентно; в противном случае критика превращается в наглую самодовлеющую силу и становится тормозом на пути культурного прогресса.