Господь не в силе, а в правде.
У нас было много богов, одни теперь на свалке, другие — в музее. Сделаем же богом истину. И будем отвечать перед ней каждый за своём, а не как нас учили — всем классом, всем курсом, всем коллективом… Всем народом… Будем милосердны к тем, кто заплатил за прозрение больше нас.
Правда! Правда! Ты только и знаешь, что твердишь слово «правда»; а ты уверен, что сможешь ее выдержать?!
— Всё не так просто.
— Всё не так просто, если тебе никто не объясняет, в чем дело.
— Полуправды не бывает?
— В том то и дело, что бывает. Есть такая правда, которую нельзя вываливать сразу.
Правда о том, кто я есть, стала кошмаром.
— Ложь — это не ответ.
— Но звучит она гораздо лучше правды.
Автор. Ещё не проснувшимся утром длинный, как автоматная очередь, звонок.
— Послушай, — начал он, не представившись, — читал твой пасквиль… Если ещё хоть строчку напечатаешь…
— Кто вы?
— Один из тех, о ком ты пишешь. Ненавижу пацифистов! Ты поднималась полной выкладкой в горы, шла на бэтээре, когда семьдесят градусов выше нуля? Ты слышишь по ночам резкую вонь колючек? Не слышишь… Значит, не трогай! Это наше!! Зачем тебе?
— Почему не назовёшь себя?
— Не трогай! Лучшего друга, он мне братом был, в целлофановом мешке с рейда принёс… Отдельно голова, отдельно руки, ноги… Сдёрнутая кожа… Разделанная туша вместо красивого, сильного парня… Он на скрипке играл, стихи сочинял… Вот он бы написал, а не ты… Мать его через два дня после похорон в психушку увезли. Она убегала ночью на кладбище и пыталась лечь вместе с ним. Не трогай это! Мы были солдатами. Нас туда послали. Мы выполняли приказ. Военную присягу. Я знамя целовал…
— «Берегитесь, чтобы кто не прельстил вас; ибо многие придут под именем Моим». Новый Завет. Евангелие от Матфея.
— Умники! Через десять лет все стали умники. Все хотят чистенькими остаться. Да пошли вы все к… матери! Ты даже не знаешь, как пуля летит. Ты не стреляла в человека… Я ничего не боюсь… Плевать мне на ваши новые заветы, на вашу правду. Я свою правду в целлофановом мешке нёс… Отдельно голова, отдельно руки, но… Сдёрнутая кожа… Да пошли вы все к…! — И гудок в трубке, похожий на далёкий взрыв.
Всё-таки я жалею, что мы с ним не договорили. Может быть, это был мой главный герой, раненный в самое сердце?..
«Не трогай! Это наше!!» — кричал он.
А это тогда чьё?!
Часто охватывает отчаяние. Отчаяние бессилия слова. Ты видишь, что миф для многих, для большинства по-прежнему правдивее и сильнее фактов и самого инстинкта жизни, самосохранения. Когда я сижу за письменным столом, я стремлюсь не только записать, восстановить, воссоздать действительность — хочу прорваться словом куда-то дальше. Чтобы это была и правда времени, и какая-то догадка о человеке вообще. Прорваться дальше. Дальше слов… Это редко удаётся. А вот миф туда прорывается. В подсознание…
И когда мать, у которой государство забрало сына и вернуло его в цинковом гробу, исступлённо, молитвенно кричит: «Я люблю ту Родину! За неё погиб мой сын! А вас и вашу правду ненавижу!» — снова понимаешь: мы были не просто рабы, а романтики рабства. Только одна мать из тех ста, с которыми я встречалась, написала мне: «Это я убила своего сына! Я — рабыня, воспитала раба…»
Что полуправда? — Ложь!
Но ты не путай
Часть правды с ложью,
Ибо эта часть
Нам всем в потемках не дает пропасть.
Правда редко бывает чистой и никогда простой.
Даже зная правду, ты её можешь попросту не понять.
— Мы проиграли!
— Нет, всё не так. Люди так не падают. Так только в кино и по телевизору. На самом деле ты... внезапно теряешь силу, понятно? Как будто всё исчезает ниже коленей, ноги подкашиваются и ты падаешь головой вниз. Сейчас покажу. Вот ты.
— Умри!
(Мальчик стреляет из игрушечного пистолета, Реви падает)
— Это совсем не круто выглядит.
— А смерть всегда такая. Это не круто.
Новая истина была создана прямо перед моими глазами. Видя то, как родилось это идиотское решение, я уже не мог сдерживаться. Что-то во мне сломалось. В тот момент, когда большая половина класса — большинство учеников — подняли руки, без предварительного сговора или договора, даже не взглянув друг-на-друга. В тот момент, когда была выбрана новая правда... В момент, когда правосудие свершилось... Я никогда не видел ничего более пугающего. В этот момент я потерял зрение. Нет... Я потерял не зрение. Я потерял её. До этого момента я верил в справедливость. В то, что существует «правда» и что она должна восторжествовать. Но... Я понял что правду выбирает большинство. Я понял, что правдивость устанавливается количеством. Я понял, что всё подстраивается под большинство.
Вот почему я предпочёл одиночество общению. И это всё, что я мог сделать, чтобы защитить свою правду.
А напоследок я скажу. Мораль в политике — это прежде всего не врать. Не врать себе. Не врать своим партнерам. Не обещать партнерам того, что вы не можете выполнить. Не отрицать свою историю. Проблемы США начались в тот момент, когда они начали врать союзникам. Это проблема доверия и уважения. Потому что вранье во внешней политике, это нагромождение вранья — это черная дыра. Она затягивает государство. Вы посмотрите, в каком мире мы начинаем жить. Мы начинаем жить в мире тотального вранья. И весь вопрос о будущем России и будущем российской моральной или аморальной внешней политике — это вопрос о том, мы сможем выйти из этой пирамиды вранья или нет. Мы сможем сказать, что мы не такие? Мы сможем цепляться за это международное право, которого нет? Или мы будем самыми прилежными учениками, выучившими урок по предмету, который уже давно отменили?
Правда невероятно экономит время.
Стреножит правду фарисей
Не людям верят, а в людей.
Je n’adore les biens, et sers à l’avarice,
Je n’aime les honneurs, et me les faut priser,
Je veux garder ma foi, et me la faut briser,
Je cherche la vertu, et ne trouve que vice!
Не лицемер, учу язык похвал притворный;
Чту веру праотцев, но стал ее врагом.
Хочу лишь правдой жить, но лгу, как все кругом;
Друг добродетели, терплю порок тлетворный.О да, я верю,
Что новое завтра придёт!
Нет в этих моих словах
Ни капли неправды,
И всё же...
Постучался как-то в дом к одному старику нищий странник. Старик принял его с любовью, пригласил остаться на ночь.
— Кто ты, бедный человек?
Нищий ответил:
— Я — человек, говорящий правду, поэтому, куда бы я ни пришёл, меня прогоняют.
Хозяин удивился, угостил гостя ужином. Поев, они пошли спать. Утром встали, начали одеваться. Нищий увидел, что старик — одноглазый, и сказал ему в лицо: ты, мол, кривой.
И тут рассердился старик, выгнал его из дому, сказав:
— Ты не находишь себе места и стал всем ненавистен, ибо не правду говоришь людям, а попрекаешь людей их недостатками.
Сказанная без любви правда выглядит как оскорбление.
Один юноша очень гордился тем, что у него много друзей.
Когда он встретил свою любовь и решил жениться, подготовкой к свадьбе занимался его отец. Кроме прочего, отец также рассылал приглашения.
Наступил день свадьбы, но никто из друзей жениха так и не пришёл. Парень и рассердился и спросил у отца:
– Почему ты не пригласил моих друзей?
Отец ответил:
– Я пригласил. Но в письма я вложил не пригласительные открытки, а записки с просьбой о помощи.
Говорят, что правда – это далеко не истина, потому что истина всегда единственна, а правда не бывает единственной. Давно в один старый древний город вошли два человека, чтобы проповедовать слово божье. К ним тут же подбежал один местный житель и сказал: «Вы зря сюда пришли, вас никто здесь слушать не будет, никому не нужны ваши христианские проповеди. Жители этого города очень грубы и могут вас прогнать, побив палками».
Один из проповедников, выслушав человека, ответил: «Ты говоришь правду, я верю тебе». Буквально через десять минут к ним подбежал еще один человек и сказал: «Как хорошо, что вы пришли в этот город, жители так долго вас ждали и приготовили вам радушный прием, они все ждут с нетерпением, когда вы им поведаете слова о христианской вере». Тот же проповедник опять промолвил: «Ты точно говоришь правду, я верю тебе».
Второй проповедник не выдержал и спросил его: «Как ты можешь говорить этим двум людям, что веришь им, ведь они сказали нам совершенно разные вещи, и кто-то из них говорит неправду, а ты с ними соглашаешься». В ответ старец молвил: «Ты тоже сейчас говоришь правду, просто каждый говорит свою правду, которая видится в их понимании и собственном опыте жизни. Ни один человек не соврал, каждый сказал правду, просто не всю».
Об истине и правде спросил я мудреца:
— И в чём же их отличие, скажи мне не тая?
Мудрец неторопливо подвёл меня к скале
И хриплым тихим басом поведал тайну мне:
— Вот если этот камень, сорвавшись, упадёт,
Тогда же непременно он смерть твою найдёт.
Но если плотно ты глаза свои зажмуришь,
Тогда не будет камня, что жизнь твою погубит.
Выходит, камня нет, ведь ты его не видишь.
И в этом будет правда: не видишь — значит нет.
Но кроме твоей правды, любой глупец поймёт,
Вся истина в том камне, что не прервёт полёт.
— Скажите, Учитель, всегда ли нужно говорить правду?
— Это зависит от того, какую правду ты хочешь сказать.
— А разве правда не одна?
— Одна, — улыбаясь сказал Учитель, — но одновременно их и много.
— А чем же они отличаются?
— Различие в том, с какой стороны на неё смотреть и как её высказать. Представь, что твой ребёнок приготовил ужин, желая сделать тебе сюрприз. Но у него что-то не вышло, и еда получилась не такой, какой должна была бы быть. Ты можешь назвать его оболтусом с руками, растущими неизвестно откуда, а можешь похвалить за заботу и предложить в следующий раз воспользоваться поваренной книгой или твоими советами. И в том и в другом случае ты скажешь правду, но в первом случае ты можешь навсегда отбить охоту заботиться, а во втором — вдохновишь.
Тебе решать, на какую правду смотреть: на несъедобный ужин и испорченную еду или же на любовь и заботу ребёнка. Но помни, что от твоего выбора зависит, в какие цвета ты окрасишь правду и каких результатов добьёшься. Помни об этом, когда в следующий раз будешь говорить «свою правду» и настаивать на её абсолютной исключительности.
Раньше Правда ходила по улицам голая, в чём мать родила. Это, конечно, не понравилось людям, и никто не пускал её к себе в дом. Однажды, когда грустная, обеспокоенная Правда бродила по улицам, она встретила Притчу, одетую в красивые одежды, радовавшую глаз. Притча спросила Правду:
— Почему ты ходишь по улицам голая и такая грустная?
Правда печально опустила голову и сказала:
— Сестра моя, я опускаюсь всё ниже и ниже. Я уже стара и несчастна, поэтому люди удаляются от меня.
— Не может быть, — сказала Притча, — что люди удаляются от тебя потому, что ты стара. Я вот тоже не моложе тебя, но чем старше становлюсь, тем больше во мне находят. Я открою тебе секрет: люди не любят простых, открытых вещей. Они предпочитают, чтобы вещи были немного скрыты и приукрашены. Давай я тебе одолжу несколько своих красивых платьев, и ты сразу увидишь, как полюбят тебя люди.
Правда приняла совет Притчи и оделась в её красивые одежды. И вот чудо — с того дня никто не убегал от неё, и её принимали с радостью и с улыбкой. С тех пор Правда и Притча не расстаются.
Один восточный властелин увидел страшный сон, будто у него выпали один за другим все зубы. В сильном волнении он позвал к себе толкователя снов. Тот выслушал его озабоченно и сказал:
— Повелитель, я должен сообщить тебе печальную весть. Ты потеряешь одного за другим всех своих близких.
Эти слова вызвали гнев властелина. Он велел бросить в тюрьму несчастного и позвать другого толкователя, который, выслушав сон, сказал:
— Я счастлив сообщить тебе радостную весть — ты переживёшь всех своих родных.
Властелин был обрадован и щедро наградил его за это предсказание. Придворные очень удивились.
— Ведь ты сказал ему то же самое, что и твой бедный предшественник, так почему же он был наказан, а ты вознаграждён? — спрашивали они.
На что последовал ответ:
— Мы оба одинаково истолковали сон. Но всё зависит от того, не что сказать, а как сказать.
Я хочу правды. Какой бы она ни была.
Если поверить в ложь, она тоже станет правдой.
Самый хитрый вид лжи — сказать точно отмеренную часть правды, а потом замолчать.
Man is least himself when he talks in his own person. Give him a mask, and he will tell you the truth.
Человек чувствует себя неуютно, когда говорит о себе. Дайте ему маску, и он расскажет вам всю правду.
(Человек меньше всего похож на себя, когда говорит от своего имени. Но дайте ему маску, и он расскажет всю правду.)— What's your purpose in Port Royal, Mr. Smith?
— And no lies.
— Why, then I confess. It is my intention to commandeer one of these ships, pick up a crew in Tortuga, raid, pillage, plunder, and otherwise pilfer my weaselly black guts
— I said «no lies!»
— I think he's telling the truth.
— If he were telling the truth, he wouldn't have told us.
— Unless of course you wouldn't believe the truth even if he told it to you.
— Зачем вы прибыли в Порт-Роял, мистер Смит?
— Только не лги!
— Ну что ж, я признаюсь. Я намерен реквизировать корабль, набрать людей на Тортуге, чтобы вершить разбой на потребу моей чёрной душе.
— Я же сказал — не лгать!
— Кажется, он и не лжёт.
— Будь это правда, он бы нам не сказал.
— Только если б не знал, что истине вы не поверите.Being in a minority, even in a minority of one, did not make you mad. There was truth and there was untruth, and if you clung to the truth even against the whole world, you were not mad.
Если ты в меньшинстве – и даже в единственном числе, – это не значит, что ты безумен. Есть правда и есть неправда, и, если ты держишься правды, пусть наперекор всему свету, ты не безумен.The truth. It is a beautiful and terrible thing, and should therefore be treated with caution.
Правда — это прекраснейшая, но одновременно и опаснейшая вещь. А потому к ней надо подходить с превеликой осторожностью.When you have eliminated the impossible whatever remains must be the truth.
Если ты устранишь все невозможное, то независимо от того, что останется, это будет правдой.People find it far easier to forgive others for being wrong than being right.
Гораздо легче простить людей за то, что они не правы, чем за правоту.
(Люди легче прощают чужую неправоту, чем правоту.)Правдой нельзя оскорбить.
За правду то и заплатить можно, а то за нее чаще расплачиваться приходится.
Для правды времени не жалко.
Ложная информация приносит компаниям больше денег, чем правда. Правда ведь скучная.
Истина в том, что не зная правды — нельзя управлять.