За время долгой практики старый врач не раз убеждался: в медицине с цифрами можно спорить. Те, кому не давали и двух месяцев, жили по десять лет. И наоборот: иногда самые простые операции заканчивались смертью пациента.
Сердце создано для выполнения определённого количества сокращений. Не растрачивайте их на упражнения. Ваш период жизни истечёт независимо от способа использования сердечных сокращений. Это всё равно, что говорить, будто вы можете продлить жизнь своему автомобилю, гоняя его на повышенной скорости.
Хотите жить дольше? Спите.
Только что я удалил больному аппендицит. Казалось бы пустяк. Но, в начале, я поставил диагноз, потом полностью обследовал все органы и только потом, после этого, прооперировал. Организм, голубчики, штука сложная: если сразу резать, ну как делают некоторые мои коллеги, больной может и копыта отдать. Тоже самое и в экономике. Проблему надо решать в комплексе. Главное, не навредить. Правда, для этого, наши экономисты должны иметь как минимум знания и немного совести. А опыт придёт. Я, конечно, не специалист по выходу из кризиса, но я понимаю, что уровень мышления управленцев, которым должна быть по плечу эта нелёгкая задача, должен быть выше среднего, да. Попытайтесь найти такое мышление, попробуйте мыслить не плоско, а объёмно, господа хорошие, и тогда вам станет, наконец-то видна общая картина.
Доктор сказал, что вместо рецепта выпишет меня.
Только от твоих панацей, от твоих созвездий и примочек нет никакого проку, когда имеешь дело с трупом! Чтобы выполнять эту работу, нужно сперва научиться держать в руках нож и отличать рану от дыры в заднице! Только откуда тебе знать, если у тебя прямая кишка вместо рта?
— Как насчет секса?
— Ну, это будет непросто. Мы работаем вместе, я старше, но возможно тебе это нравится.
— Я имела в виду, что у него может быть сифилис.
— А-а. Хорошая отмазка.
Выбрав специалиста, вы выберете заболевание.
Несмотря на то, что доктора лечили его, пускали кровь и давали пить лекарства, он всё-таки выздоровел.
— На сегодняшний день медицина значительно продвинулась.
— В технике, возможно, но против рака или СПИДа у вас ничего нет.
— Всегда будет болезни, против которых мы бессильны.
Последним симптомом была смерть. И, на случай, если вы пропустили этот урок в медицинской школе, этот симптом не лечится.
Это было блестящее лечение, вот только пациента потеряли.
— Аспиринчику?
— Нет, спасибо, доктор Хаус.
Надо проверить на паразитов, вирусы, бактерии, грибки, прионы, радиацию, токсины, химикаты, а может подхватили с порносайтов. Я проверю интернет, а вы все остальное.
— Доктор Хаус! Нужна ваша помощь.
— Нет, спасибо. Слишком много больных. Я могу подхватить что-нибудь.
Он начал медицинскую практику год назад и имел двух пациентов — или, пожалуй, трех; да, трех: я был на их похоронах.
— Боюсь, он умер.
— Доктор, я не умер.
— Извините, но боюсь, что доктор здесь я.
Да, конечно. Настоящая любовь. Так в наши дни мы находим доноров. Во Франции есть одна парочка влюбленных — они обменялись мозгами.
Черт! И зачем Бог так устроил человеческое тело?
Если пациент страдает смертельным недугом и получает лекарственное лечение, то его смерть будет приписана болезни, независимо от того, что он мог бы дольше оставаться в живых, не получая лечения.
Когда военные попытались «вывести» людей, такую породу людей, которые не испытывают боль и не испытывают страх, эти люди не доживали до двенадцати лет. Если этого лишить, то человек не может спасти собственное тело.
Сейчас медицина уткнулась в очень страшную вещь. Сначала она придумала обезболивающее, теперь она сама страдает от того, что человек пользуется обезболивающим до такой степени, что потом уже и лечить поздно, ему уже даже операцию делать поздно. Ему тело подавало сигнал, а он так и не среагировал.
Если больному после разговора с врачом не становится легче, то это не врач.
Медицина — моя законная жена, а литература — любовница. Когда надоест одна, я ночую у другой. Это хотя и беспорядочно, но зато не так скучно, да и к тому же от моего вероломства обе решительно ничего не теряют.
Если пациент не уверен, что может доверять тебе, тогда он не будет честен с тобой. Тогда его нет смысла лечить. То есть если он тебе не верит, то вы никогда не переспите с ним. А это должно быть целью любого психотерапевта.
Даже врачи, когда иного средства нет, выбирают меньшее зло, чтобы избавить больного от большего.
Медицина и Религия: два ремесла, которые на первый взгляд вполне сочетаются друг с другом. Но сегодня все разъясняется, становится понятно, что они несовместимы – и что следует выбрать что-то одно: либо относительное, либо абсолютное. «Если бы я верил в Бога, я не стал бы лечить людей. Если бы я думал, что людей можно вылечить, я не стал бы верить в Бога».
Нафига медвуз, если есть Wi-Fi?
Нужно перенести мудрость в медицину, а медицину — в мудрость.
Медицина поистине есть самое благородное из всех искусств.
Люблю, когда я подстрахован со всех сторон. Что называется — без темных пятен на МРТ.
Искусство медицины заключается в том, чтобы развлекать пациента, пока природа занимается лечением болезни.
Склероз нельзя вылечить, но о нём можно забыть.
— Фаина, — спрашивала её старая подруга, — как ты считаешь, медицина делает успехи?
— А как же. В молодости у врача мне каждый раз приходилось раздеваться, а теперь достаточно язык показать.
Суть профессии медсестры оказалась куда более незамысловатой, чем я думала. На самом деле не нужно никаких теорий. Работа медсестры заключается в том, чтобы помогать тому, кому нужна помощь.
Врачи ошибаются, если диагноз ставит Господь.
Восточная медицина, в отличие от западной, не придает большого значения дипломам. Сколько ею ни занимайся, остаешься вечным учеником.
Недоученный доктор опасен для жизни. Недоученный мулла опасен для веры.
— Похоже на травму от тупого предмета.
— О спасибо, доктор! Не возражаешь, если выскажусь я? Чтобы оправдать годы обучения в медицинском.
— У неё такие пышные... волосы!
— И немаленький пенис...
— Вот и оправдались годы в медицинском.
Нобелевскую премию в области медицины получил учёный, научившийся оживлять людей. Альфред Нобель лично поблагодарил его за вклад в науку.
Стыдно и тоскливо смотреть в глаза больному, которому я был не в силах помочь. <...>
Этому я могу помочь, этому нет; а все они идут ко мне, все одинаково вправе ждать от меня спасения. И так становятся понятными те вопли отчаянной тоски и падения веры в своё дело, которыми полны интимные письма сильнейших представителей науки. И чем кто из них сильнее, тем ярче осужден чувствовать своё бессилие.
Мы не знаем, кому принадлежит честь создания древней медицины. В основе этой древней науки была светлая идея, блестящая мысль гениального человека. Из рук гения эта идея перешла в руки бездарных, посредственных людей. И те в соответствии со своими возможностями свели ее до своего уровня, до степени шарлатанства. Нечто комическое стало присутствовать в этой идее...
Правильная идея была опошлена до такой степени, что разобраться в ней не представлялось возможным.