— Хей, приятель! Давно не виделись! Как ты?
— Знаешь, не очень... Я уже подумываю о самоубийстве.
— Да брось, чувак... Не говори так. Подумай о своих друзьях и семье. Что, если бы они сами бы хотели тебя убить?
— Кого-то убили?
— Нет, но день только начался...
Последним симптомом была смерть. И, на случай, если вы пропустили этот урок в медицинской школе, этот симптом не лечится.
— Может, и моим здоровьем поинтересуешься? (...)
— Зачем? И так вижу, что не сдох.
— Значит, Майк не умрет?
— Разве что его собьет автобус, тогда это точно судьба.
— Этот человек должен был погибнуть вчера в катастрофе в Германии, а вместо этого он в багажнике машины в Саутуарке.
— Счастливое спасение!
— Надо поговорить с виновным.
— Можно попытаться, но вряд ли он нам ответит — копы всадили в него восемь пуль.
Да вы только представьте сейчас, что уже где-то растет дерево, из которого будет сколочен ваш гроб!
Есть ещё кое-что в этой стране, что меня достало — все эти идиотские разговоры о детях, которые я постоянно слышу. Всё то, что ты постоянно слышишь: «Помогите детям, спасите детей, защитите детей». Знаешь что? Да пошли они на ***, дети! … И кстати, еще я знаю, что всем вам, скучным одиноким папашам и работающим мамочкам, которые мнят себя эдакими ***нными героями, это не понравится. Но кто-то же должен сказать, ради вашего же блага: ваши детки перехвалены и переоценены, вы превратили их в маленькие объекты культа. У вас фетиш такой — ребёнок, и это ни разу не здорово. … Все думают, что их ребенок особенный. … И ни один из этих детей не услышит правду о себе до 20 лет, пока босс не придет и не скажет: «Бобби, забирай свои вещи и ***ывай отсюда на ***, ты — неудачник».
— Ну что, у вас с Карен вчера что-нибудь было?
— Да как всегда. Только перешли ближе к делу, как я зарыдал и уже не смог остановиться.
— Нервы?
— Газовый баллончик.
Только, только кто ж тут катар, кто католик?
Как нам отличить одних от других?
Мы к аббату, Аббат говорит: «Да ребята,
Да бейте всех, Господь узнает своих!»
Я никогда не вступил бы в группу, чьим символом является человек, приколоченный к двум кускам дерева. Особенно если это я!
К братьям своим я не питаю нежных чувств. Мой старший брат никак не хочет умереть, а младшие только это и делают.
Мне давно уже приходило в голову, что русским душам суждено пересекать Стикс, когда тот замерзает, и монету получает не паромщик, а некто в сером, дающий напрокат пару коньков.
— Мааа... Мааам! Папа звонит.
— На самом деле он не твой отец. Твой отец — водка. Если бы не водка, тебя бы тут сейчас не было.
Может, хочешь поговорить про Калигулу, Сталина... Трампа? Знаю, он не умер, но когда-нибудь точно умрёт.
Мы убиваем комаров и мух, потому что они паразиты. Львов и тигров, потому что это весело. Цыплят и свиней, потому что мы голодны. Фазанов и перепелок, потому что это весело и мы голодны. Ну и людей. Мы убиваем людей, потому что они паразиты... и это весело.
История — дама ветреная и весёлая, пусть даже её юморок — большей частью чёрный.
— Отлично, ты все-таки раздобыл мясо для шашлыка. Я иду покупать Тимми подарок. Может, он хоть перестанет плакать, а то весь день ревел. Кстати, а где Тимми?
— Слышала поговорку «Двух зайцев одним выстрелом»?
— Кошек любишь?
— Ну, в общем, да. Я люблю кошек.
Анестезия облегченно вздохнула.
— Бедрышко или грудку?
Есть ещё некоторые родители, которые должны быть забиты тяжёлыми дубинами и оставлены истекать кровью в лунном свете.
Те, которые ходят с их детьми в рюкзаках или с рюкзаком-кенгуру спереди, и с петлями или как там ещё эти устройства называются. Которые очевидно сконструированы, чтобы руки родителей были свободны, чтобы пробраться через их кучу барахла и добраться до очередной хрени.
— «Эй, мистер и миссис. Это не оборудование для похода, это ребёнок. Потрогайте маленького уродца и потом, когда-нибудь он вас поблагодарит».
Просто берёшь их, завозишь далеко в лес и потрошишь деревянной ложкой.
Вырастить ребёнка не сложно. Они пытаются превратить это в загадочную, сложную задачу. Ничего подобного! Простейшая вещь в мире — вырастить ребёнка, если вы следуете правилам. Первое: берёшь ребёнка, ставишь его на углу улицы и оставляешь там. Возвращаешься через неделю. Если ребёнок все-ещё там, то тебе достался, б****, тупой ребёнок!
— Я понял, что это!
— Что?
— Групповое самоубийство!
— Что? Что?
— Ребятишки приехали и кончают с собой на свежем воздухе.
— О, Боже мой. Это всё объясняет.
Я подумал: сделаю-ка я что-нибудь хорошее для группы... повешусь.
... Назло своим ближним человек способен совершить любое чудо.
Нельзя, чтобы трупы валялись на дорогах — это плохо для бизнеса.
Кости, Кости, я понимаю, что ты любишь мертвецов, но, пожалуйста, постарайся сделать грустное лицо.
В мертвом теле — здоровый дух!
— Лучше бы встретились в Лувре, как в прошлый раз. Не люблю я кладбища.
— У тебя есть на то причина.
— На что вы намекаете?
— Слишком многие попали сюда по твоей милости. Того и глядишь, встретишь кого-нибудь из старых знакомых. А покойники народ мстительный.
— Мрачные у вас шутки.
В местной газете была заметка о том, как 83-летняя женщина вышла замуж за 87-летнего мужчину. «Ну, это ненадолго», — подумал я.
Один раз подскользнется, споткнется, и всё, как кувырнешься вверх тормашками, брякнешься прям на шею, и — хрясь! И ты уже копыта отбросил.
— Зимний гардероб дяди Никнека.
— Летний гардероб дяди Никнека.
— Дядя Никнек.
— Оу, привет.
— Привет. Вы сегодня следили за мной?
— Да.
— Я так и знала. Надеялась, что вы придете и ограбите нас.
— У меня есть пушка, я могу прийти завтра.
— Вы смешной Артур.
— Ты моя прелесть. Так бы и съела тебя!
— Нет, Маргарет. Он ещё слишком молод.
Знаете, что загадала девочка на день рождения? Чтобы день рождения был каждый день. Через два месяца девочка состарилась и умерла.
Бабушка, скажите, пожалуйста, вы, может быть, поторопитесь? У нас-то время еще есть... А вот у вас, по-моему, не очень.
Шествие лилипутов под лозунгом «Губернатор нас не замечает».
Расстрел сыграет положительную роль в воспитании подозреваемого.
— Дети, Господь Бог послал мне вас в таком количестве, что я просто не могу всех прокормить. Поэтому многим из вас предстоят медицинские эксперименты.
Люди радуются шуткам патологоанатома, как дети Дедушке Морозу!