— Если я влюблюсь в тебя, что ты будешь делать с этим?
— Всё!!!
Как забыть, что этот «друг» видел тебя голой? Что он смотрел за тебя твои сны, когда ты слишком уставала? Можно наносить на свою жизнь бесчисленное множество новых слоев краски, но первые мазки всегда будут проглядывать.
Я хотела, чтобы он испытал то же, что испытывала я рядом с ним, — это изумительное сочетание спокойствия, развратности и чуда. Хотела, чтобы он знал: всего лишь раз попробовав его, я безнадежно пристрастилась.
— Я тебя ни от чего не отвлекла?
— Отвлекла, если честно. Перезвони через пару месяцев.
— Знаешь, за что я тебя люблю?
— Ну?
— По сравнению с тобой я такая умница...
— Тебе приснился страшный сон?
— Да. Очень страшный.
— Побыть с тобой?
— Останься со мной навсегда.
Ложь и секреты всегда подобны раку в душе. Они поглощают всё хорошее и оставляют только разрушения после себя.
— Как книга должна зажечь меч?
— Может, это инструкция?
— На неизвестном мне, древнем языке! Чудесно! Держи.
— Что? Я тоже не могу это прочесть.
— Но ты говоришь на всех языках.
— Говорю, а не читаю. Язык мне всегда пригождался больше книг.
— А как тебе твой человеческий муж?
— Обнаружила лайфхак: как только он что-то спрашивает, я занимаюсь с ним сексом и он помалкивает.
Я как оригами. Могу складываться пополам множество раз, пока не стану кем-то другим.
Любовь-это всегда будущее. Глядя на стоящего рядом мужчину, ты думаешь, что это твой будущий муж, с которым ты заведешь будущего ребенка. Даже секс-это будущее. Ждешь, что испытаешь оргазм. И вечно всё ведет к разочарованиям. Или даже драмам. А сахар ты ешь в настоящем. Я предпочитаю настоящее будущему. Будущее... вещь ненадежная.
Не теряй времени, бесконечно возвращаясь к ошибкам прошлого или упущенным возможностям. Впереди еще долгая жизнь, нам нет причин оглядываться назад.
Я просыпалась с непривычным вкусом во рту — и сладким, и кислым одновременно;лишь через несколько дней я поняла, что это — обыкновенная надежда.
Когда же я сумею забыть тепло его рук? И запах его шампуня? Когда перестану слышать его голос, даже если он молчит? Я старалась запастись всеми этими ощущениями впрок, как запасаются зерном на зиму.
— Мам, ты отдала чемодан денег, не имея доказательств, что фрагмент у него.
— И?
— Тебя надули.
— Он мой клиент, дорогуша, ему не хватит опрометчивости. Я уверена, он вернется. Проверим, чтоб наверняка?
— Отличная идея, мама.
— Видишь, он меня не надул!
— Ага, помер, вместо этого. И его ограбили, что куда лучше.
Подножка — это был очень разумный, пускай и зловредный ход.
Вы очень привлекательный. Однако зачастую это означает, что и не очень умный.
– Что это?
– Это типа денег. Люди используют это, чтобы покупать то, что им не по карману.
– Жаль, я узнала это, уже поев из мусорок на улице.
— Думаешь, он предаст родную мать? Которая дала ему все желаемое?
— Не все дети ценят старания родителей.
— С этим соглашусь.
– О, ты признаёшь, что поносишь их?
– Поносить можно только тех, к кому ты неравнодушен, а меня они не волнуют.
— Теперь ты знаешь о моей темной стороне.
— Скорее темном подтоне. Если есть в человеке что-то отрицательное, то оно всегда с ним. Просто под светлой маской доброты, но всегда начеку.
— Ты же сказала, что не вернешься туда?
— Да, я до умопомрачения боюсь этого места, но я тысячу адов готова пройти ради сына.
— Как насчет правды?
— Во время своей мини-смерти Шарлотта попала в ад, Форест преследовал ее там, а теперь снится ей. Еще там участвует Дэн, так что все плохо.
— Ну это точно вздор!
— Не волнуйся, детектив мне не поверит. Видишь, классические мы.
— Тебе придется снять эту одежду, это серьезная проблема. Я отвезу тебя домой, существовать в обществе ты пока не приспособлена. А потом я встречусь со своей коллегой. Мама!
— Да?
— Ты голая!?
— Ты сказал, одежда — это проблема, вот я ее и решила.
— Сядь уже в гребанную машину наконец! Боже правый, благодаря тебе у меня будет травма на целую вечность, мама.
Вы мой «плюс один», не видели? Потасканная блондинка, одетая во что-то несвежее и мятое.
– Господь поместил её на путь Люцифера. Она... чудо.
[Мэйз смеётся]
– Декер-бабулины-панталоны – чудо? Я тебя умоляю!
– Тридцать пять лет назад отец попросил меня спуститься сюда и благословить пару, которая не могла зачать ребёнка. Он никогда не просил меня ни о чём подобном ни до этого, ни после. И сегодня... я снова встретил ту мать. И узнал, что вышло из сотворённого тогда чуда. Вернее кто.
<...>
– Теперь ясно, что такого особенного в Хлои, верно? Твой отец поместил её сюда. Поставил на пути Люцифера. Знаешь, что это значит?
– Это значит, что я всего лишь пешка.
<...>
– Это значит, что Хлои – не препятствие. Благодаря ей ты вернёшь себе крылья, благодаря ей мы вернём себе всё. <...> Мы возвращаемся домой, сынок. А Хлои – ключ.
У меня постоянно спрашивают, как я, но на самом деле никому это не интересно.
Я не хотела... влюбиться в тебя так быстро и так... сильно! Но это случилось, и мне очень хорошо!
Чтобы с тобой говорили «на равных» тебе нужно А. Научиться говорить и Б. Стать равной.
Быть созданными друг для друга – это диагноз.
— Ты не рассердишься на меня за это, папа?
— Постой, позвольте, почему «папа»?
— Да, потому что — папа!
— Папа?!
— Папа!
— Ты хочешь сказать, что эта сукина... ммм, что вот она вот твоя дочка?
Женщины в кино нужны для того, чтобы заставить героя говорить о себе: говорить о его надеждах, его страхах и даже о его проклятом увлекательном детстве...
Да, ты у нас плодовитый. Оказывается, это ты в меня такой.
– Ты собираешься меня наказать?
– Конечно. И не потому что отец промыл мне мозги, или я пытаюсь что-то доказать. Я наказываю, потому что у меня это хорошо выходит. И мне нравится, когда люди получают по заслугам. Это делает меня счастливым.
– Полагаю, лучшей причины не сыщешь.
– Поэтому я выношу тебе приговор. Мама, ты останешься здесь, на Земле, среди созданий, которых ты презираешь... как одна из них.
– Этого можешь убить, пошли.
[Шарлотта надвигается на парня]
– Я пошутил! Это шутка, мама!
– Моей главной целью было найти тебя, сынок.
– Чтобы выпотрошить меня, ясно.
– Что случилось с твоими крыльями, сынок?
– Я их отрезал.
– Зачем? Я понимаю сделать стрижку по прибытию на Землю, но это перебор.
— Держись, Шарлотта. Я позову на помощь.
— Я уже один раз пережила смерть. Думаю второй раз не получится.
— Нет, все будет хорошо. Зачем ты это сделала? Зачем ты так выпрыгнула передо мной?
— Не ради себя, так уж точно, черт возьми... Останешься со мной?..
— Да. Обещаю. Полетели домой...
– Извини за такой мой человеческий облик, но... у него хотя бы великолепная задняя часть.
– Ты лжёшь.
– Нет, сногсшибательная, потрогай!
– Я не об этом! И к твоему заду я прикасаться не буду, мама!