Счастье эгоистично.
Путь всегда кажется гораздо короче, если путешествуешь вдвоем.
Бывают часы, которые длятся годы...
Лучше ехать одному, чем со спутником, который трясется от страха.
Во все времена и во всех государствах, в особенности если эти государства раздирает религиозная вражда, находятся фанатики, которые ничего так не желают, как стать мучениками.
Надежда есть последнее, что угасает в душе человека.
Судьба — куртизанка: сегодня она благосклонна, а завтра может повернуться ко мне спиной.
Тайну может случайно выдать дворянин, но лакей почти всегда продаст её.
Этот достойный господин — мы, разумеется, имеем в виду Атоса — был очень молчалив. Вот уже пять или шесть лет, как он жил в теснейшей дружбе с Портосом и Арамисом. За это время друзья не раз видели на его лице улыбку, но никогда не слышали его смеха. Слова его были кратки и выразительны, он говорил всегда то, что хотел сказать, и больше ничего: никаких прикрас, узоров и красот. Он говорил лишь о существенном, не касаясь подробностей.
... чем больше в сердце гордости, тем труднее бывает покорить его.
Эта женщина имела над ним поразительную власть, он ненавидел и в то же время боготворил её; он никогда не думал прежде, что два столь противоречивых чувства могут ужиться в одном сердце и, соединясь вместе, превратиться в какую-то странную, какую-то сатанинскую любовь.
Сердце лучшей из женщин безжалостно к страданиям соперницы.
Смерть — это врата, ведущие к погибели или к спасению.
Жизнь — это четки, составленные из мелких невзгод, и философ, смеясь, перебирает их.
Любовь — это лотерея, в которой выигравшему достается смерть!
Снедавшие её всё новые страсти делали её жизнь похожей на те облака, которые плывут по небу, отражая то лазурь, то пламя, то непроглядный мрак бури, и оставляют на земле одни только следы опустошения и смерти.
Никогда будущее не представляется в столь розовом свете, как в те мгновения, когда смотришь на него сквозь бокал шамбертена.
Д’Артаньян смотрел поочередно на этих двух женщин и вынужден был признать в душе, что, создавая их, природа совершила ошибку: знатной даме она дала продажную и низкую душу, а субретке — сердце герцогини.
Вот уже третий раз я пишу вам о том, что люблю вас. Берегитесь, как бы в четвертый раз я не написала, что я вас ненавижу.
Всякое доброе дело несет награду в себе самом.
Всегда наступает такая минута, когда однажды сделанное нами добро становится нашим ходатаем перед богом.
Ведь воспоминания не так стесняют, как живое существо, хотя иной раз воспоминания терзают душу!
Мужество всегда вызывает уважение, даже если это мужество врага.
На каких неуловимых и тончайших нитях висят подчас судьбы народа и жизнь множества людей!
Безумцы и герои — два разряда глупцов, очень похожих друг на друга.
Чёрт возьми, капитан! Не всякий бой можно выиграть!
Неправильно было бы судить о поступках одной эпохи с точки зрения другой.
— Надо рассчитывать на пороки людей, а не на их добродетели.
— Нам нужны надежные исполнители наших поручений не только для того, чтобы добиться успеха, но также для того, чтобы не потерпеть неудачи.
Никакая дружба не выдержит разоблачения тайны, особенно если эта тайна уязвляет самолюбие; к тому же мы всегда имеем известное нравственное превосходство над теми, чья жизнь нам известна.
О, женщины, женщины! Узнаю их по романтическому воображению. Все, что окрашено тайной, чарует их...
Я уважаю старость, но не в вареном и не в жареном виде.
Случается, что мелкое препятствие может помешать достижению великой цели.
Не от того, кто влюблен впервые, можно требовать умения молчать. Первой любви сопутствует такая бурная радость, что ей нужен исход, иначе она задушит влюбленного.
Знаете пословицу: «Кому не везет в игре, тому везет в любви»? Вам слишком везет в любви, чтобы игра не мстила вам за это.
— Знайте, что когда бы и где бы мы не встретились, я буду любить вас так же, как люблю сейчас!
— Клятва игрока.
Я умею быть храбрым, когда постараюсь, поверьте мне. Вся штука в том, чтобы постараться.
Кто дрогнет хоть на мгновение, возможно, упустит случай, который именно в это мгновение ему представляет фортуна.
Только мужеством — слышите ли вы, единственно мужеством! — дворянин в наши дни может пробить себе путь. Кто дрогнет хоть на мгновение, возможно, упустит случай, который именно в это мгновение ему предоставляла фортуна.
Четыре товарища пустились в путь: Атос на лошади, которой он был обязан своей жене, Арамис — любовнице, Портос — прокурорше, а д'Артаньян — своей удаче, лучшей из всех любовниц.
Это правда, — согласился Д’Артаньян, — на мне нет одежды мушкетера, но душой я мушкетер. Сердце мое — сердце мушкетера. Я чувствую это и действую как мушкетер.