Rivers gonna run and set us free
Love is gonna drown into the sea
Let tomorrow come
Don't cry for me
Crystalline
Воды рек продолжат бежать и освободят нас.
Любовь растворится в море.
Позволь наступить следующему дню.
Не плачь обо мне,
Хрустальная...При рождении каждый из нас получает в подарок огромный сервиз фамильного серебра, который с возрастом становится все больше — некоторые предметы сервиза дарят близкие, другие мы покупаем сами. Обычно новые предметы мы подбираем в соответствии с первоначальным стилем. Хотя некоторым людям этот стиль очень не нравится, и они пытаются его изменить, особенно в молодости. Другие забывают, что сервиз достался им по наследству, и утверждают, что они собрали его сами.
У серебра есть один крупный недостаток — чтобы оно не темнело, время от времени его нужно тщательно натирать. А как же без этого? Иногда звонит мама и спрашивает, в каком состоянии сахарница – вообще людей, особенно близких, очень интересует состояние нашего серебра.
Некоторые предметы сервиза нам очень не нравятся, и мы случайно или не случайно где-нибудь их оставляем. Но через некоторое время натыкаемся на них в темных углах и тратим много времени, чтобы привести их в порядок.
Чтобы упростить процесс чистки серебра, большинство людей объединяют свой сервиз с сервизом другого человека — обычно противоположного пола. Это очень ответственный шаг, перед которым принято очень долго выбирать сервиз будущего партнера, тщательно рассматривать его отдельные предметы и представлять, как эти сервизы будут смотреться вместе. Сам процесс выбора и объединения сервизов кажется людям настолько важным, что они написали про это множество книг. Но когда сервизы все-таки объединяют, очень часто одному партнеру очень не нравится какой-нибудь предмет из сервиза другого — в результате вспыхивает ссора, и посуда летит на пол. Хорошо, что серебро не бьется, хотя может и сломаться. В этом случае принято говорить: «Ты мне всю жизнь сломал (а)». Козел (Сука).
Через некоторое время у пары рождается ребенок, и родители отдают ему самые ценные предметы сервиза, чтобы потом в течение всей жизни напоминать ему об этом: «Мы тебе самое лучшее отдали».
Раньше у людей был специальный день, который они полностью посвящали чистке серебра: у христиан — воскресенье, у иудеев – суббота, а у мусульман – пятница. За молитвой дело спорилось, а к вечеру посмотришь на результат – и душа радуется.
Но в 20 веке все изменилось, может с экологией что-то случилось, но у многих людей серебро начало темнеть очень быстро. Хорошо, что гениальные изобретатели создали прекрасные моющие средства для чистки серебра. Первое моющее средство называлось «психоанализ», потом появилось средство «гештальтерапия» и много-много других – на сегодняшний день их более 400. Наука не стоит на месте и постоянно вносит изменения в формулу моющих средств — тот же «психоанализ» сегодня очищает серебро гораздо эффективней, чем в начале 20 века. Поскольку у разных людей разные пробы серебра, то им подходят разные чистящие средства. Работают эти чистящие средства тоже по разному, например, средством «психоанализ» по инструкции нужно чистить серебро в течение часа два-три раза в неделю на протяжении нескольких лет. Средство это дорогое — хорошие средства вообще стоят дорого, но за качество нужно платить. Но зато у тех, кто строго следует инструкции, через несколько лет сервизы начинают сверкать так, что позавидуешь.
Обычно блеск серебра хорошо отражается в глазах, поэтому по глазам человека можно всегда определить, в каком состоянии его серебро.
Некоторые люди забывают ухаживать за своим серебром, а когда спохватываются, требуются годы кропотливой аналитической работы, чтобы вернуть сервизу первоначальный блеск. У кого-то нет денег на моющие средства или не хватает времени на чистку, и их наборы становятся тусклыми. Вообще, в мире очень мало людей, которые поддерживают свои сервизы в хорошем состоянии.
И так за чисткой серебра незаметно проходит вся человеческая жизнь, а к ее концу сервизы становятся такими большими, а сил остается так мало, что люди совсем перестают о них заботиться. Кода человек умирает, родственники покойного в последний раз натирают сервиз, показывают его собравшимся на похороны, а потом бросают в могилу, но вдовы (или вдовцы) долгие годы хранят самые ценные предметы сервиза, омывая их слезами и показывая близким.
Самое интересное, что с давних времен на землю приходили люди, которые предлагали конкретные методы и говорили, что если применять эти методы на протяжении длительного времени и быть достаточно усердным, то можно однажды выйти из этой комнаты с серебром в мир. И некоторые люди с сильным доверием и усердием, использовали эти методы, и через некоторое время выходили в мир и становились полностью свободными. Никто из них не вернулся обратно. Этот момент в разных традициях называют по разному – освобождением, потерей формы (эго или обусловленности).
После того, как человек выходил из комнаты, он начинал говорить другим людям, что мир снаружи гораздо интересней и приглашал их выйти на улицу, забросив ежедневную чистку серебра. Но его обычно не понимали. Действительно, как можно объяснить рыбке в аквариуме, как прекрасен и необъятен океан. А он так прекрасен.
Кстати, а в каком состоянии ваше серебро?
Эти бабочки похожи на нас. Мы все знаем, что наше страдающее тело — тело всего лишь промежуточное. Мы — гусеницы, и однажды наши души улетят прочь от этой грязи и боли. Рисуя бабочек, мы напоминаем об этом друг другу. Мы — бабочки. И мы скоро улетим.
Тот, кто платит выкуп за своего врага, должен быть или очень добрым, или очень глупым, или уж очень богатым.
Очень сложно рассказывать спокойно и доброжелательно о боли до тех пор, пока от нее не освободишься...
Человек ощущает себя, свои мысли и чувства, отделенными от всего мира — и это его оптический обман. Эта иллюзия стала темницей для нас, ограничивающей нас миром собственных желаний. Наша задача — освободиться из этой тюрьмы, расширив сферу своего участия до всякого живого существа, до целого мира. Никто не сможет выполнить эту задачу до конца, но попытки достичь этой цели, являются частью освобождения.
Я его понимала, он 4 года проучился в колледже. Выполняя то, что ему казалось абсурдным и утомительным обязательством. И теперь он был свободен от мира абстракций, ложной стабильности, родителей и материальных благ.
Метр, и рифма, и профессора, они все — привратники тюрьмы. Так давайте выпустим преступников на свободу!
Полная зависимость — это когда висишь на чужом крюке над пропастью, а полная независимость — это когда уже не висишь.
Владей своими страстями — или они овладеют тобою.
Правда сделает тебя свободным.
Музыка — это то, что придает мыслям энергию. Самое главное в музыке — это чувство освобождения.
Мы приблизимся к истине только настолько, насколько мы удалимся от жизни. К чему мы, любящие истину, стремимся в жизни? К тому, чтоб освободиться от тела и от всего зла, вытекающего из жизни тела. Если так, то как же нам не радоваться, когда смерть приходит к нам?
На пути к истине, естественно, исчезают гнев, эгоизм, ненависть и т. п. Иначе истина была бы недостижима. Человек, который руководствуется страстью, может иметь вполне благие намерения, может быть правдив на словах, но он никогда не познает истины. Истина означает полное освобождение от двойственности, как например, любовь и ненависть, счастье и несчастье.
На свете есть, в сущности, только одна проблема... Как прорваться? Как выйти на волю? Как разорвать куколку и стать бабочкой?
Не привыкай к гневу, не ищи виноватого.
Наши родители научили нас бережно относиться к стаканам и к плоти. Внушили нам, что детские страсти — невозможны, что мы не должны совлекать с избранной стези человека, решившего стать духовным лицом, что людям не дано творить чудеса, и что не следует пускаться в путь, если не знаешь, куда приведет он.
Пожалуйста, разбей стакан — и ты снимешь с нас обоих это заклятие, освободишь от настырного стремления все объяснить, от мании делать лишь то, что будет одобрено другими.
Неполное раскаяние не даёт освобождения.
Нет нужды сражаться за нечто замечательное. Необходимо лишь освободить все живое.
— Ты с ума сошел, ты знаешь об этом?
— Для этого надо тренироваться всю жизнь.
Вот один из симптомов, по которому Настоящую любовь можно отличить от любви Проходящей-и-Ложной: в случае Настоящей любви чувствуешь ностальгию даже по плохим моментам; в случае Проходящей-и-Ложной остаётся только дурацкая радость освобождения.
Синие горят огни,
Громы и раскаты,
Освещаю твои дни
Именем Гекаты.
Вспышкой молнии на миг
Разрываю путы,
Чтоб свободу ты постиг
В ясные минуты.
Чары смерти отвела,
Буду ворожить,
И печаль уйдет с чела,
Будешь верно Жить.
В гибели вашей семьи, вы вините не только лорда Бентона. Глубокой ночью, когда во сне вы видите картину их гибели — вы вините себя. Совершенно правильно, в конце концов, чей долг обеспечивать безопасность семьи мужчины, как не его самого? Вы не разглядели того, на что лорд Бентон был способен, заполняя брешь в душе от потребности в том, чего не имели — в отце. А теперь, семьи, которая могла у вас быть — не стало. Всякий раз перерезая горло кому-нибудь, вы представляете Бентона и взываете к божеству дикарей о том, чтобы красная тесьма крови на чужой шее даровала освобождение от чувства вины, но уверен, вы успели понять, она не дарует.
Когда бы люди захотели, вместо того, чтобы спасать мир, спасать себя; вместо того, чтобы освобождать человечество, себя освобождать, — как много бы они сделали для спасения мира и для освобождения человечества!
Если вы решились вынести пыльный хлам из дома, не забудьте добавить туда пригоршню страхов, жменю комплексов и полведерка обид. На помойке им самое место!
Иногда приходит время, когда действия государственной машины становятся настолько гнусными, вызывают такое отвращение, что ты не можешь больше участвовать в этом. Не можешь даже опосредованно принимать участие, и должен броситься телом под ее шестеренки, колеса, рычаги, под весь этот механизм, и ты должен остановить его. Ты должен показать людям, что управляют и владеют им, что до тех пор, пока ты не обрел свободу, ты не допустишь никаких действий со стороны этого механизма.
Я испытываю непреодолимое желание оказаться в центре внимания, выставить напоказ свою болезнь, как флаг. Это своего рода освобождение.
Опустившись на колени, я закрыл глаза. Хорошо, Проводник. Как прикажешь. Я слишком долго шел к тебе. Слишком долго учился верить в тебя. Я ненавижу свой город. В нем нет никого, кого можно любить. Если ты исчезнешь... я просто умру, наверное. В уюте бетонной квартиры. В окружении любимых вещей — они не люди, они не могут любить в ответ. Пойми меня, Проводник, даже если я сам себя не понимаю. Подскажи, что мне нужно. Найди дорогу Отсюда... Ты можешь, я знаю. Я верю. Больше, чем Господу Богу, больше, чем господину Президенту. Больше, чем друзьям, которые слишком далеко. Ты моя боль и радость, ты моя надежда и безверие. Я шел к тебе через презрение и насмешки, вежливых подонков и злых неудачников. Меня не пьянил спирт и не отрезвлял кофе. Я смеялся и плакал, был плохим и хорошим. Я читал книги о потустороннем мире и разноцветные сборнички фантастики.
Я шел к тебе, Проводник. Приди же и ты ко мне.
Заменяя аргументы угрозами, принципы — насилием, мы даём волю своей страсти, вопреки нашей способности мыслить. Эгоизм и нетерпимость — угроза свободе.
Чем больше ты впряжешь лошадей, тем скорее пойдет дело — то есть не скорее вырвешь из фундамента глыбу — это невозможно, — а скорее порвешь ремни и поедешь весело налегке.
– Я – это ты, – повторила она очень тихо, словно про себя. – Освобождение! – Она положила руки на цветы. Отрешенно повторила еще раз: – Освобождение! Да, ты не умер. Ты живешь… я – это ты… ты живешь во мне, в мире, в природе, в космосе… Мы вечно будем едины: я – это ты!..
Человеку необходимы годы подготовки, чтобы обрести способность творить без зрителей.
Когда ты освобождаешься от того, что ты есть, ты становишься тем, кем ты можешь быть. Когда ты освобождаешься от того, что имеешь, ты получаешь то, в чем нуждаешься.
Он оставляет сообщение — жёлтый клейкий листочек на чёрном экране монитора: «Ушёл на ланч. Может, задержусь». Его больше не увидят в офисе до конца дня. Нечастая радость прогула — бегства от служебной каторги, от целой кипы печатных листов на столе, преступного обилия грамматических ошибок при отсутствии здравого смысла. Верное синее перо под колпачком может тоже отдохнуть. Никто и не заметит.
Истина освобождает всех.
Сны — это важно. Видеть их — как открыть окно, проветрить немного.
Я хочу, чтобы вы сожгли это предательское тело. Не хороните меня. Я и так слишком много лежала.
— Ты же обещал освободить его!
— Я и освободил. Освободил его жалкие плечи от его убогой головы.
Мы оба зациклились на чем-то. В голове какая-то ворона. Кар-кар-кар каркает.
Потом открываем окно... и ворона вылетает.
Когда мужик под кайфом, он говорит другому мужику всё, что у него на сердце. Все безумные, страшные, позорные вещи, которые он никогда и ни за что никому не рассказал бы.