Вы говорите от себя мои слова
Был, Приходил, Любил, Ласкал
Ждал, Караулил скрип ступенек
Ох это буйство, эта одержимость
Я караулил, ждал в засаде
В досаде готовый умереть от ожиданья
На улице молчанье острило карандаш
Такси пророкотало и уплыл куда-то рокот
Я ждал, я караулил приглушённые голоса
Перед дверьми вникал в язык дверей
Стерёг все шёпоты домов
Знакомые предметы и приметы
Ждал призрака, ждал появленья
Ждал каких-то беглых каторжников Ждал
Ждал Боже правый Ждал
Нежданный весь в поту
Нет, нет глупец
Тупица
Неслышными шагами по мягкому ковру
Вхожу с трудом
Любил, любил, любил ли ты и не знаешь как
Любил, в прошедшем времени Любил
Любил, Любил, Любил, Любил
Ох, это буйство
Нет ничего хорошего в одержимости прошлым.
Я обязан выиграть! Не важно, кто мой противник... Не важно, что произойдет... Ведь единственное, что имеет значение в этом мире — победа. Победители попадают в историю. Проигравшие стираются из нее.
Все начинается с того, что ваш возлюбленный дарует вам пьянящую, сводящую с ума дозу того, о чем вы не смели даже мечтать — эмоциональный спидбол ошеломляющей любви и возбуждения.
Вскоре вы начинаете жаждать того внимания с болезненной одержимостью наркомана.
Когда у вас это отнимают, вам плохо, вы сходите с ума, не говоря об обиде на дилера, который изначально сподвиг вас на эту зависимость, а теперь отказывается выкладывать этот кайф. Черт его побери!
А ведь раньше он давал вам это бесплатно. А дальше вы обескровленная трясетесь в углу и знаете что продали бы душу за то, чтобы заполучить это еще хоть раз.
Тем временем объект вашего обожания начинает испытывать к вам отвращение.
Он смотрит на вас так, как будто первый раз видит. И что самое смешное вы не можете его в этом винить. Потом вы посмотрите на себя со стороны вы ужасно выглядите, вы даже сами себя не узнаете!
Потом вы достигаете конечно пункта страстной влюбленности, полного и безжалостного уничтожения себя.
Человек, одержимый новой идеей, успокоится, только осуществив её.
Это и есть страсть, одержимость человеком: когда ты создаешь в воображении его образ, мало соотносящийся с действительностью.
Мы все одержимы желанием забыть воспоминания, сожаления. Нам нужен объект, чтобы эмоции выразили нашу одержимость.
— Почему ты продолжаешь писать? Почему продолжаешь портить репутацию моей семьи?
— Это всё голоса. Не могу их остановить, они ко мне приходят. Когда ем, когда сплю, когда иду по залу... И сладостные мечты юной девы, и неудержимое тщеславие придворного, подлые замыслы убийц, мольбы их несчастных жертв... Только когда я переношу их голоса, их слова, на пергамент, они исчезают, освободившись, и лишь тогда мой мозг успокаивается, обретая покой. Я бы помешался, если бы не записывал эти голоса.
— Не одержимость ли это?
— Возможно, ты права.
Я люблю одержимых, Макс: как бы примитивны они ни были, для них всегда открыт доступ к чудесам.
... Если вы пишете без упоения, без пыла, без любви, без радости, вы только наполовину писатель. Это значит, вы постоянно коситесь одним глазом либо в сторону коммерческого рынка, либо в сторону авангардной тусовки и перестаете быть собой. Вы себя даже не знаете. Потому что писатель обязан быть прежде всего одержимым. Его должно лихорадить от жара и восторга.
Огромная ошибка людей состоит в том, что от человека, одержимого страстью, они требуют тех же поступков, что и от не одержимого, и чаще всего меряют его поступки по себе, по своему хладнокровному здравому поведению. Бедные неодержимые люди!
Истинная любовь — это одержимость, это наркотик. Тебе постоянно хочется видеть любимого человека, слышать голос, вдыхать аромат тела, чувствовать прикосновения. И чем сильнее любовь, тем больше ты нуждаешься в увеличении дозы, хочется больше поцелуев, касаний и встреч.
Если на этой неделе ты получаешь недостаточную порцию любимого человека — у тебя начинается ломка. Ты, словно одержимый, ищешь встречи, звонишь, пишешь смс. Тебя пронизывает дрожь, это твой внутренний голос кричит: «Хочу ещё, больше никогда не хочу расставаться с ним».
Но что происходит, когда этот наркотик вызывает привыкание? Касания уже не такие желанные, поцелуи не такие пылкие, слова — пустые, а взгляды — безжизненные. Каждый день пронизан агонией.
Будьте осторожны с этим препаратом, что зовётся «любовью».
А ты идешь, твой нос укутан в шарф,
и каблуки сбивают лёд с асфальта.
И я срываюсь вслед, ускорив шаг,
осатаневшей и голодной тварью.
— Я помню, как мы встретились, помню, как в тот день мне хотелось смотреть в твои глаза снова и снова, именно тогда я поняла, что тону, но твой взгляд удерживал меня на плаву. Твои бушующие воды всё сильнее заманивали меня и я не могла противостоять столь сильному течению... С самой первой встречи я была готова захлебнуться в тебе, чтобы мы всегда были вместе. Мне было плевать, что таят в себе глубины твоих вод, сколько там подводных камней, потому что впервые встретившись с тобой взглядом я поняла, что мы единое целое.
Я знала, что именно ты подаришь мне безграничный океан чувств, счастья и любви, которая поглотит меня, так и случилось.
Прошло столько лет, а у меня всё так же подкашиваются коленки, когда ты смотришь в мои глаза. Я утонула в тебе навсегда...
Взлетают в небо дети птичьих стай.
Я был когда-то так же беззаботен.
Моя любовь умеет убивать.
Твоя — сжигать.
А значит, мы в расчете.
Моя любовь тягучая, как мёд,
и сладкая, и горькая, и злая.
Она тебя когда-нибудь убьет,
уже сейчас немного убивая.
Я одержим, и болен, и простыл,
в изгибе твоей шеи грею губы.
И те слова, что в общем-то, просты,
цепляются за стиснутые зубы.
Моя любовь умеет убивать.
Прости, что не сказал об этом раньше.
Когда вжимал в скрипучую кровать
и целовал покусанные пальцы.
Так съешь меня, и выпей, и сожги,
и расскажи об этом своим детям,
Что в прошлом был один такой дебил,
и он любил, и он же был в ответе
за зацелованную кожу век
и красные следы на голой шее.
Что это был ужасный человек,
похожий на затравленного зверя.
... нужна жажда жизни. Даже вожделение к жизни. Страсть. А какая может быть страсть к тому, что тебе давно опротивело.
Я себя приучила любить тебя без надрыва,
И не ждать каждый день, как спасенья, твоих звонков,
Одержимость — когда ты, как-будто стоишь у обрыва,
А любовь — это шанс избежать двух последних шагов.
Ревновать я себе очень строго тебя запретила,
Ты со мной потому, что другая тебе не нужна!
Одержимость — когда страсть подобна тротилу,
А любовь — когда в страсти ты все же нежна,
Я себя научила не лезть в твою зону комфорта,
Для двоих эта зона порой нереально тесна,
Одержимость — когда за присест ты съедаешь пол торта,
А любовь — это будто ты вечно чуть-чуть голодна...
Я себе обещала всегда говорить тебе правду!
А нужна ли тебе я? Ну это не мне ведь решать...
Одержимость — когда удержать даже силою надо,
А любовь — рядом быть, но при этом совсем не держать...
Всё, что у нас есть — это смесь одержимости, страсти и фарта.
Желанная Цель. Мастер говорит об этом:
«Ты знай действительность своего характера, чтобы Всевышний сам помогал тебе».
Нуждаться. Скажем, быть жалким. От человека требуется, чтобы он знал истинность нужды и жалобности, дабы научится путям избавления от этого. Как человек может избавится от того, чего не знает?
Ничто не является таким сильным, как нужда, потому что она вынуждает всех склонить голову.
К кому твоя жалость? В чем твоя нужда, эй путник?
Мы много хотим. Мы хотим все. Мы своими руками закрываем себя в тюрьме наших желаний и потребностей. Ты склоняешь голову перед владеющим тем, в чем ты нуждаешься. Если ты нуждаешься в душевном гневе, месте, силе, деньгах, то становишься рабом. Но самая большая наша нужда — в справедливости.
Любовь к тебе забрала у меня себя. Мне ты нужна, ты... Я горю каждый день..
Я не радуюсь твоему присутствию, не огорчаюсь твоему отсутствию. Я тешусь твоей любовью. Мне ты нужна, ты.
Твоя любовь убивает влюбленных, погружает в море любви. Наполняет изменениями..
Снял бы я цепи любви... Сошел бы сума... Полез бы в горы... Это ты превращаешь вчерашнее в день. Мне ты нужна, ты.
Если меня убьют, мой пепел взлетит на небо... Моя земля позовет меня. Но, я ни на Земле не уместился, ни на небесах.
А что они называют раем? Несколько садов и несколько гурий? Желающим отдай это.
Я много плакал по тебе... Мне ты нужна, ты. Ты моя нужда... Моя желанная цель.
Эй, путник, а конец любви — это избавление от нужды. Добиться желаемого, то есть любви, когда ты не нуждаешься ни в чем, кроме любимого. Мы нуждаемся в правде, действительности. А любовь ведущая к истине — это место, где кончается нужда.
Чем слабее человек, тем больше он становится одержимым болью других людей, пока сам себя не уничтожит.
Коллекционирую одержимцев.
Я не занимаюсь спасением их душ, потому что свобода чужой воли для меня свята.
Безразличие — вот идеал одержимого.
— Я запрещаю Вам работать. <...> Да поймите же, это самоубийство!
— А Вы неправильно понимаете самоубийство. Самоубийство — это бегство от жизни! А я не хочу перестать жить ни на минуту. Поймите, мне ни к чему иначе. Вот сейчас, если хотите знать, решается дело всей моей жизни... <...> Эта работа — моя плоть, мой мозг, моё дыхание, и я сам; а вы хотите, чтобы я всё это бросил. И что? Отдыхать? Для чего? Чтобы прожить на год, на два больше? В безделии? Помилуйте!... Разве это называется — прожить? А к чему мне такая жизнь? Чтобы вообще... существовать?
Я плюнул в лицо своему богу! Все для тебя чаровница! Чтобы быть достойным твоего ада!
Одержимость желанием быть безупречным внешне очень скоро делает безобразным внутренне.
Варя отдавала себе отчет, что жажда свободы превращается в одержимость, уводит за грань разумного — по меркам нормальных людей. Но в пределах разумного решений не было, а свободе не было альтернативы. Никто за пределами ее внутреннего мира не подскажет решения.
Вначале мы все работаем с восторгом. Чистая наука... Затем включается эгоизм, одержимость, и, рано или поздно, становишься заложником амбиций.
Одержимость — великая сила; настоящее вдохновение приходит тогда, когда вы впустую тратите свое время и дурачитесь без всякой цели. Именно в это время зачастую рождаются новые идеи и совершаются настоящие открытия.
— Предвзятость подтверждения, — выпалил я, вдруг вспомнив из программы обучения, что недопустимо показывать собственную глупость старшим. — Другими словами, это означает, что вы принимаете только те показания и свидетельства, которые удобны вашему мнению, и отбрасываете неудобные показания, как будто это всего лишь совпадение. Вообще, говорят, что в научных кругах, изучающих сверхъестественное, так… — мой взгляд переместился на Маки‑сан — так часто поступают. «Сухая любовь». Они буквально одержимы любыми свидетельствами существования сверхъестественного, и в то же время игнорируют любые доказательства обратного. Мне кажется, так они получают результаты, какие только хотят.
Внешний ее облик стоял у него перед глазами, внутренний же, во всей пленительности запечатлелся у него в душе.
Он жил под обонянием этого образа...
Эта некая странная одержимость — смутная, сокровенная, волнующая, восхитительная в своей таинственности.
Слава — это то, за чем одни гоняются всю жизнь, а другие находят случайно, не ожидая такой находки. Так или иначе, заслуженную славу обретают многие. Вопрос лишь в том, когда стремление к ней превращается в преступный крестовый поход, в какой момент слава становится оправданием любого зла и поглощает человека целиком.
Грань между амбициозностью и одержимостью тоньше, чем можно себе представить. Вам лучше посмотреть под ноги и понять, где вы стоите.
— Я запрещаю Вам работать. <...> Да поймите же, это самоубийство!
— А Вы неправильно понимаете самоубийство. Самоубийство — это бегство от жизни! А я не хочу перестать жить ни на минуту. Поймите, мне ни к чему иначе. Вот сейчас, если хотите знать, решается дело всей моей жизни... <...> Эта работа — моя плоть, мой мозг, моё дыхание, и я сам; а вы хотите, чтобы я всё это бросил. И что? Отдыхать? Для чего? Чтобы прожить на год, на два больше? В безделии? Помилуйте!.. Разве это называется — прожить? А к чему мне такая жизнь? Чтобы вообще... существовать?
— А для вас что, единственная радость — похудеть?
— Это вопрос философский... Нет. Худею я с целью.
— С целью? С какой?
— Чтобы подольше пожить.
— А зачем?
— Чтобы как можно дольше радоваться жизни!
— Зачем?!
Желанная Цель. Мастер говорит об этом:
«Ты знай действительность своего характера, чтобы Всевышний сам помогал тебе».
Нуждаться. Скажем, быть жалким. От человека требуется, чтобы он знал истинность нужды и жалобности, дабы научится путям избавления от этого. Как человек может избавится от того, чего не знает?Ничто не является таким сильным, как нужда, потому что она вынуждает всех склонить голову.
К кому твоя жалость? В чем твоя нужда, эй путник?
Мы много хотим. Мы хотим все. Мы своими руками закрываем себя в тюрьме наших желаний и потребностей. Ты склоняешь голову перед владеющим тем, в чем ты нуждаешься. Если ты нуждаешься в душевном гневе, месте, силе, деньгах, то становишься рабом. Но самая большая наша нужда — в справедливости.Любовь к тебе забрала у меня себя. Мне ты нужна, ты... Я горю каждый день..
Я не радуюсь твоему присутствию, не огорчаюсь твоему отсутствию. Я тешусь твоей любовью. Мне ты нужна, ты.
Твоя любовь убивает влюбленных, погружает в море любви. Наполняет изменениями..
Снял бы я цепи любви... Сошел бы сума... Полез бы в горы... Это ты превращаешь вчерашнее в день. Мне ты нужна, ты.
Если меня убьют, мой пепел взлетит на небо.. Моя земля позовет меня. Но, я ни на Земле не уместился, ни на небесах.
А что они называют раем? Несколько садов и несколько гурий? Желающим отдай это.
Я много плакал по тебе... Мне ты нужна, ты. Ты моя нужда... Моя желанная цель.
Эй, путник, а конец любви — это избавление от нужды. Добиться желаемого, то есть любви, когда ты не нуждаешься ни в чем, кроме любимого. Мы нуждаемся в правде, действительности. А любовь ведущая к истине — это место, где кончается нужда.
— Ты не мой отец. Он был бы в гневе.
— Дай мне кольт. Да что с тобой, Дин?
— Я хорошо знаю своего отца. Ты не он.
— Что за черт в тебя вселился?
— Вот и я спрашиваю.