Цитаты из сериала Менталист (The Mentalist)

— Вы выручили меня.
— О, это не я. Вас спасла лига за равноправие животных.
— Важно намерение.
— Ну как вы жили?
— Чудесно. Хорошо. А вы?
— Не всё было просто.
— Даже не знаю, удивляться ли этому. Вероятно, пациенты считают, что у их докторов проблем не бывает.
— Кто пойдет к больному врачу? В том числе именно поэтому я оставила клинику и занялась чистой наукой.

Когда игра закончится, король и пешка окажутся в одной коробке.

Правда редко бывает забавной.

— Подумайте, агент Чо, один мой звонок, и вашей карьере наступит конец.
— Впечатляет. Я одним звонком могу лишь пиццу заказать.

— А как проживают ваши демоны, Патрик? Все ещё преследуют вас?
— Скорее я их.

Он никогда не привлекался, сведений о его работе нет и на Фейсбуке его нет. Такое впечатление, что его не существует.

Вы же знаете нас, творческих людей, нам лишь бы не работать.

— Ой...
— Тебе нужно к врачу!
— Нет, не нужно!
— Ты потерял сознание!
— Нет, не терял! Или терял? Ладно-ладно, пойду к врачу!... Эй, вы, подождите!
— ...
— Я знаю… Живой пациент…  Я и сам взволнован.

Внутри они все рыдают.

— Ну скажи мне, о чем ты думала, оставляя его одного на такой церемонии?
— Мне нет прощения, я по ошибке приняла его за взрослого человека.

— Вы ворвались ко мне! Кричали: «СиБиАй! СиБиАй!» Как будто мне это о чем-то говорит!
— Да, нам надо больше рекламировать свой бренд.

— Ты сообщил ей о своих чувствах?
— Мы сослуживцы, это против правил — вот мои чувства.
— Нет, это неправда.
— Я посылал флюиды, безответно, так что продолжать я не буду.
— Флюиды? Серьезно? Флюиды?!
— Это когда он часами таращится ей в затылок. Женщинам нравится.

— Доктор, давно не виделись. Новый прикид. Стильно.
— Да, переезд из Сакроменто оказался довольно приятным. Мягкий климат, хорошее вино, ни одного Патрика Джейна.

Любую задачу реально выполнить, если разбить ее на выполнимые части.

Если хочешь свободы и справедливости, создай её сам.

— Ты бы хотел услышать, что люди скажут о тебе после твоей смерти?
— Когда я умру, пусть сожгут мое чучело, поставят памятник или вообще обо мне забудут — мне будет уже все равно.
<...>
— А я хочу, чтоб меня запомнили.
— Да, тебя будут вспоминать с любовью, но тебе будет все равно — потому что когда ты умрешь, ты умрешь. А до тех пор существует мороженое.

Палками и камнями можно поломать мне кости, но слова мне боли никогда не причинят.

Я просто замкнулась. Закрыла двери, чтобы чувствовать себя в безопасности. Но проблема в том, что с каждым годом ты закрываешь всё больше дверей, пока в конце концов не задумываешься: а сможет ли кто-нибудь снова попасть внутрь...

— Царство божье — реальное место, мистер Джейн. А душа ваша бессмертна.
— Ох, не дай Бог вы правы...

Суд — это театр. Кто лучше лжет, тот и выигрывает.

Меня это бесит: ты даже не пытаешься мне врать!

Знаете, вы отличный лжец. Большинство людей подсознательно подают сигналы о нечестности. А у вас — ничего. Никакого внутреннего конфликта. Обычно это признаки феномена, который психоаналитики любят называть психопатией.

Скрывая правду, ты развращаешь душу.

— Убери пушку.
— Хорошо...
— Может, чаю?
— ... Давай.
— Ве-е-е-ежливость.

— Похоже, что кто-то скоро получит большое наследство.
— Если тебя это интересует...
— Ты имеешь в виду деньги?
— Я предпочёл бы здоровье.

— О чем ты думаешь?
— Ни о чем.
— То есть о чем-то, о чем ты не хочешь говорить, так?
— Так.

Мы любим сердцем, но влюбляемся глазами.

— Я же вижу, что вы страдаете. Отчего не сказать правду?
— Правда только моя.

Давай опустим всё, что ты собирался мне наврать, и перейдём сразу к правде?

Чаю? Это как объятия. Только в чашке.

Шум успокаивает меня, словно прибой.

— Джейн, ты едешь?
— Это что, бронежилеты?
— Да.
— Не еду. Удачи.

Плохо —  лишь слово... Поступки законны и не очень. Люди счастливые и грустные, богатые и бедные, живые и мёртвые, а вот понятия «хорошо» или «плохо» — нет. Это просто жизнь, не более. Одно событие за другим.

Если ничего не менять, то ничего не изменится.

Вы думаете, что сделали случайный выбор, но на самом деле ваше подсознание приняло осмысленное решение.

Он не любит полицейских. Он вообще никого особо не любит.

Я спас ей жизнь. Теперь она меня ненавидит.

— Похоже, память тебя подводит...
— Моя память как неприступная крепость, Лизбон, и пока ничему не удавалось ускользнуть оттуда. Но когда ты сообщаешь мне неинтересные факты, я их сразу же отпускаю. Чтобы избежать столпотворений.

Хотите убить человека — не убивайте его. Убейте его семью.

И истина освободит нас, хотя может и не всех.