.....
— Хррррр... фью
— Цукисиро...
— Хррррр... фью
— ЦУКИСИРО НИНА!
— АААААААААА! ТОЛЬКО НЕ ХЛЫСТОМ!
— К следующему уроку каждый из вас должен написать свой вариант этого сонета... [Кэт поднимает руку] Слушаю Вас, мисс «У меня на всё есть своё мнение»!
— Написать надо ямбом?
— ... Хочешь сказать, у тебя нет претензий к моему заданию?
— Нет, по-моему очень хорошее задание.
— Ты, что, издеваешься надо мной?!
— Вовсе нет, я действительно очень хочу это сделать...
— Вон из класса!
Оставайтесь безумными, но ведите себя, как нормальные люди.
Именно ошибка пустила весь мир в ход. Никогда не бойся ошибаться.
Пиши. НЕ важно, что это будет — пиcьмо, дневник, какие-то заметки, которые нацарапываешь, пока говоришь по телефону.
Если хочешь осознать и прочувствовать свою роль в этом мире, — пиши. Постарайся выразить душу свою в написанных тобой строчках, пусть даже никто их не прочтёт. Или ещё того хуже — прочтёт то, что ты не желаешь доверять чужим глазам. Сам процесс письма помогает упорядочить мысли и более отчётливо увидеть, что тебя окружает. Бумага и перо творят чудеса — унимают боли, укрепляют мечту, возвращают утраченную было надежду. Слово написанное обладает могуществом.
Никогда не забывай, что ты свободен, и показывать свои эмоции не является позором.
Сердце человека, который умеет прощать, чисто и благоуханно.
Чем более вы от природы имеете способностей и дарований, <...> тем скромнее и послушнее вы должны быть. Не для того Бог дал вам ум, чтоб вы во зло его употребляли.
Жизнь состоит из больших и малых чудес. Ничто не скучно, поскольку все постоянно меняется.
Улыбнись! Хочешь быть сильным? Улыбнись! Лишь умеющий улыбаться, даже когда грустно настолько, что хочется умереть, становится сильным. Улыбайся больше!
Ты победил как политик; как человек же ты потерпел поражение.
Будь глубоко правдив, люби учиться, стой насмерть, совершенствуя свой путь. Страна в опасности — ее не посещай, в стране мятеж — там не живи. Когда под Небесами следуют пути, будь на виду, а нет пути — скрывайся. Стыдись быть бедным и незнатным, когда в стране есть путь; стыдись быть знатным и богатым, когда в ней нет пути.
Скука никогда не чувствуется сильнее, чем в дни молодости.
Забывший с самого начала происшествия о том, что такое слёзы, я в эти минуты стал понемногу поддаваться печали. Я даже не знаю, насколько это облегчило мне душу. Сердце моё, окованное болью и ужасом, получило от этой печали первую каплю влаги.
— Ты выполнил работу, Джордж?
— Нет.
— Почему нет?
— Я был подавлен.
— О, да? Почему же?
— Потому что я осознал, что однажды умру.
Мы всегда обеспокоены нахождением ответов. Мы чувствуем, что ответы важны для понимания смысла жизни.
Если мы будем слишком заинтересованы в придании жизни смысла, то помешаем природе действовать, и будем не в состоянии прочитать знаки Бога.
Однако искусственно ставить себе цель и искусственно ждать её достижения было ложью в своей основе...
Если идти всё время по пути страданий, наступит момент, когда они больше уже не будут тревожить.
Женщинам гораздо больше, чем мужчинам, свойственно радоваться той любви, которая сосредоточена на них самих, хоть эта любовь и была бы несколько несправедливой, а не той любви, которая основана на общечеловеческой основе.
Часто мы возмущаемся хорошими делами, которые сваливаются на нас. Мы не принимаем их, поскольку это заставило бы нас чувствовать, что мы в долгу у Бога.
— Есть ли тайное средство, чтобы всех смешить?
— Есть. Молчание.
Если приучить себя к бедствиям, эти бедствия потеряют в конце концов значение.
[девушка играет на пианино]
— Достаточно.
— Я могу лучше... мне надо только...
— Сомневаюсь. Это было блестяще.
Страх не является признаком малодушия. Этот страх позволяет нам быть смелыми и достойными перед лицом жизненных ситуаций. Кто нибудь, кто испытывал страх – и, несмотря на него, действовал, не позволяя ему запугать себя – доказывает свою храбрость. Но кто нибудь, кто в трудной ситуации не считался с опасностью, доказывает только свою безответственность.
С помощью глаз мы получаем всю визуальную информацию. Однако они могут выдать наши скрытые чувства и мысли. Порой глаза могут сказать больше, чем слова.
— В мои времена была такая вещь, как уважение.
— Ну, нам действительно надо про это слушать, или это типа как личный совет?
Да, я человек с такими противоречиями! А может быть, не столько мой мозг, сколько моё прошлое — в результате того гнёта, которым оно давило меня, — превратило меня в человека с противоречиями.
Я, как вы знаете, человек, заключённый в себе, почти не имеющий сношения с внешним миром; поэтому, куда ни обернусь вокруг себя, нигде не нахожу того, что можно было бы назвать долгом. По предвзятому убеждению или в силу естественного течения вещей, но я старался вести по возможности замкнутое существование.
Однако это происходило не потому, что я был равнодушен к долгу. Скорее оттого, что у меня не хватало сил сносить слишком острые его уколы...
Сам воздух родных мест — другой, сам запах земли — особенный.
Только уже с тех лет у меня появилась привычка осмысливать вещи, разглядывать всё вокруг себя. Это моё свойство, распространяясь в этическом смысле на действия и поведение отдельных людей, мне думается, и привело к тому, что я стал впоследствии всё более и более сомневаться в добродетели других. И знайте, что именно это, несомненно, и увеличило ощущение тоски и страданий.
Мне так хотелось пробить в каком-нибудь местечке голову К. и вдунуть через это отверстие струю более «нежного» воздуха.
Во мне где-то была мысль, что свет может быть каким ему угодно, я же сам великолепный человек.
Однако в виду того, что будущее моё мне было не видно, я предполагал даже, что этот брак, пожалуй, сможет перевернуть всё моё душевное состояние и послужит исходной точкой для вступления в новую жизнь. Но когда я, наконец, целыми днями стал бывать с женой, все эти мои эфемерные чаяния разрушились под действием неумолимой действительности.
Если старшими зовутся те, за кем числится больше загрязнённых лет, то я, несомненно, старше вас.
Теперь в первый раз я почувствовал, что, отстранившись от всего мира, я всё-таки своими руками делаю какое-то добро...
В пылу самого беспорядочного опьянения я вдруг замечал своё положение. Я замечал, что являюсь глупцом, обманывающим самого себя своими действиями. Иногда же, сколько бы я ни пил, я не мог добиться даже такого обманчивого состояния и погружался в безудержную тоску. Когда же я искусственно получал весёлость, обязательно потом наступала реакция уныния.
Я сравнил мысленно эту новую могилу, эту новую для меня жену и эти новые, погребённые там, под землею, белые кости, сопоставил это всё и не мог не почувствовать иронии судьбы.
Терпи меня таким, как я теперь — скучным, чтобы не терпеть меня потом, в будущем, скучным ещё более.
В глубине же души думал: единственный человек в мире, которого я так люблю, и тот меня не понимает. И от этого мне делалось грустно.