Revoici dans l'ombre du soir,
La cloche du cloître qui tinte.
Tu as chanté dans le bois noir
Comme devait chanter les saintes.
Tu rentres pareil au berger
Qui se hâte vers son étable
Et ne sait pourquoi cette étoile
Tremble si fort sur le verger.
И снова лес вечерний полон тьмой,
Звенят колокола в далёкой дали.
Ты напеваешь по пути домой –
Наверно, так святые напевали.
Но ты, скорей, похож на пастуха,
Спешащего своей дорогой вещей.
И почему вокруг так ночь тиха,
А та звезда над садом так трепещет?— Святых трогать не надо <…>. Святые держат нейтралитет.
— Не всегда, — сказал Равик.
— В тяжелые времена у Бога всегда есть какой-то шанс. Не раз я уже видела здесь атеистов за молитвой. <…> А вам разве не приходилось молиться, когда вас брали за горло?
Люблю читать жития святых с конца, по мере чтения ко мне возвращается вера, что кто-нибудь из них может снова стать человеком.
— В сущности, одно лишь меня интересует – знать, как становятся святым.
— Но вы же в Бога не верите…
— Правильно. Сейчас для меня существует только одна конкретная проблема – возможно ли стать святым без Бога.
У нас (как кто-то заметил) честные люди встречаются реже, чем святые.
Спи, усталая Россия, -
Говорит Господь любя, -
В эту полночь все святые
Вновь просили за тебя.
Кровь этого святого человека на вас. Легко убить святого, полковник, попробуйте также легко убить грешника.
Только поэт или святой способен поливать асфальтовую мостовую в наивной вере, что на ней зацветут лилии и вознаградят его за труды.
Только святые умеют видеть в своих поступках грехи.
Мы живём в мире временной, ложной реальности. Всё, что нас окружает, ложно, этот мир — часть иллюзии. Но это не пустота, он наполнен разнообразными формами. Тот, кто соприкоснулся с истинной реальностью, понимает, что всё происходящее здесь похоже на сон. Этот мир в целом — иллюзия. Поэтому любая его отдельная часть — тоже иллюзия. Что такое реальность? Что такое истина? О предмете судят, реален он или нет, по тому, насколько он связан с реальным миром. Видение реальности открывается в обществе святых, которые имеют живую связь с духовной, вечной реальностью.
Молитва святых скорая, потому что короче её путь к Господу. Это мы пока сквозь завесу своих тяжких грехов докричимся.
Знаете, в чем проблема? Вы не понимаете женщин. Они не могут нести несчастья сами по себе, к этому их приводят мужчины. По своей природе они святые. Так было всегда, они священны. И к ним нужно соответственно относиться.
И святые мрут с венками из страстей на головах.
Святость создается любовью. Святые – это люди, которые сильнее всего любили.
— Он действительно стал богом.
— Или просто позволил Богу светить сквозь себя, как делали все, кого называли богами.
Пример труда в разуме, возведшего делателя на высоту христианского совершенства низведением в глубину смирения, видим в подвиге блаженного Исидора Александрийского. Он был одним из сановников Александрии. Призванный милосердием Божиим к монашеской жизни, Исидор вступил в иноческое общежитие, бывшее невдалеке от Александрии, и предал себя в безусловное повиновение игумену обители, мужу, исполненному Святаго Духа. Игумен, усмотрев, что от высоты сана образовался в Исидоре нрав надменный и жесткий, вознамерился подействовать против душевного недуга возложением послушания трудного не столько для тела, сколько для больного сердца. Исидор, вступая в общежитие, объявил игумену, что он предает себя ему, как отдается железо в руки ковача. Игумен велел ему встать и постоянно стоять при вратах обители с тем, чтоб он каждому входящему и исходящему поклонялся в ноги и говорил: «Помолись о мне: я одержим бесом». Исидор оказал повиновение игумену как бы Ангел Богу. Пробыв семь лет в этом послушании и предузнав свою кончину из Божественного откровения, Исидор скончался радостно.
Потому-то святые отцы сказали, что плоти своей можно доверить только тогда, когда она уляжется в гроб.
В этом мире даже святым нельзя верить.
Святые плачут, когда демоны смеются.
Вот уж эти священники, не правда ли? Начинают с любви, затем вещают о прощении, а заканчивают вечностью в огне.
Тебе: «Дитя мое, так не делают. Ты, часом, не ведьма?»
А ты в ответ:
«Товарищ пастер, а вот святая Марильда наложением рук лечила. Святая Евграстия путешествовала. А святая Ридалина вообще в публичном доме проповедовала. Так что не надо ля-ля, это на меня натурально святой дух ка-ак снизошел… не верите? Сейчас и на вас снизойдет. Я только что потяжелее найду — и вы мигом узрите ангелов с крылышками!»
— Люди любят святых.
— Да. Только после смерти.
— Пейрак, ваша жена сведет с ума даже святого.
— Вам нечего боятся, Ваше Преподобие.
— Почему же?
— Ни ваша сутана, ни мои ноги — не располагают к танцам.
То, что ты святой, не значит, что ты не связан с грешниками.
Люди становятся хуже... даже святые и герои. Этого нельзя предотвратить. В этом наше спасение.
Цвет крови не забывается. Она такая красная, такая ярко-красная, кровь героев. Она видна богам лучше, чем бесцветные слезы святых.