— Могу я сказать откровенно?
— Да.
— Я проголодалась.
— Торговые дела, как говорил мой учитель, подобны свежей рыбе на кухне...
— Это видимо должно значить, что они не терпят отлагательства.
— Судьба тяжелораненого зверя — быть обглоданным до костей. Но это в дикой природе... Или ты тоже сдашься?
— Как бы не так!
— Э-эх! До чего же вы все, мужчины, глупые!
— Могу извиниться только за себя...
— А ты какая?
— Какая? Не укусишь — не узнаешь!
— Ты ужасная хитрюга! Ужасная!
— Ты хотел сказать — прекрасная?
— Угу...
Прощение без покаяния — лишь звук пустой!
— Я родилась в холодном далёком краю...
— Север?
— Да. Где короткое лето и такая длинная зима. Моя родина — леса Йойса. Прекрасный, серебристый, искрящийся мир!
— Они были ужасны?
— Да... Со стаей диких собак ещё можно справиться, но волки неудержимы...
Когда произносится ложь, самое главное — не в чем ложь, а почему она была произнесена.
Друзей, которые сорят деньгами направо и налево, не очень-то любят, но щедрому гостю рады везде, куда бы он ни пришел.
Люди не страдают меньше, когда узнают о таких же страданиях других. Но чужая боль иногда придает храбрости.
— Купим тебе что-нибудь попроще на этот раз.
— Я — Холо! Мудрая волчица из Йойса! «Что-нибудь попроще» — недостойно этого благородного имени!
— Ладно, ладно... говорят, настоящей красоте к лицу любое одеяние.
В конце концов, ревность ведь — не что иное, как желание, чтобы кто-то принадлежал только тебе.
Существует такая старая пословица: «Тот, кто знает, как что-либо сделать, — слуга того, кто знает, зачем это нужно сделать».
Когда воспоминания облекаются в слова, на них можно взглянуть под другим углом.
Похоже, волчья мудрость и алкоголь несовместимы.
Собака, обжегшаяся об очаг, никогда больше к нему не приблизится. Лишь человек глуп настолько, что вновь и вновь обжигается, пытаясь достать каштан из огня.
Когда боги становятся людям не нужны, люди находят свою собственную мудрость.
Перед силой чувств доводы разума беспомощны.
Люди, которые продолжают упрямо бороться и никогда не опускают руки, — это обычно невероятные оптимисты, которые цепляются за любую, даже самую крохотную надежду, наблюдая за развитием событий.
Молчание человека, желающего остаться неуслышанным, совсем не такое, как молчание пустоты. Когда человек изо всех сил старается не издать ни звука, воздух буквально наполнен молчанием первого типа.
Когда просишь кого-то оказать себе услугу, главное — уметь ждать.
Даже если впереди лежат неисчислимые невзгоды, даже если там нет ничего вообще, я должен был протянуть вперед руку. Просто должен был. Должен был увидеть, что же там ждет меня, в конце пути.
Связи в этом мире имеют больше влияния, чем удача и мастерство.
В этом мире всегда следует ожидать худшего исхода, не лучшего. Нельзя надеяться на лучший исход, когда кто-то предлагает тебе сделку. Почему? Сделок в мире много, а вот количество удачи в мире ограничено. Надеяться, что тебе повезет, – ничем не лучше, чем просто ткнуть пальцем наугад в кого-то и сказать: «Сегодня у тебя будет удачный день».
Слово «отчаяние» не подходит к ситуации, в которой надежды не было с самого начала. Но вполне подходит к случаю, когда крохотный огонёк надежды, который всё же теплился, оказывается задут в самый последний момент. Вот ЭТО отчаяние.
— В любую эпоху деньги отражают силу государства.
— Верно. Допустить захват своего рынка иностранной валютой равносильно поражению в войне.
За собственную родину человек должен драться изо всех сил, даже если чувствует, что это безнадежно...
Людей охватывает тоска по родине, потому что там живут те, кого они любят.
Если торговец попадает в какую-то незнакомую ему ситуацию, он просто обязан освоиться в этой ситуации не позже чем на следующий день – только тогда он сможет продолжать превосходить соперников.
– Я слышал, что перед гигантской волной вода отступает от берега и обнажает морское дно… Как ты думаешь, что это означает?
– Что все сокровища на морском дне тоже оказываются на виду, да?
Людей, отягощенных заботами, в мире много, а богов так мало.
Торговцы вели свою охоту, балансируя между честностью и обманом. Ведь коварство у всех торговцев в крови.
— Нет в этом мире никакого бога. Если бы твой всеведущий, всемогущий Господь существовал, как он мог бы просто наблюдать за такими страданиями?
— Действительно, как?..
Тяга торговцев к деньгам была глубже, чем долины в горах. А торговец, которому должны, становился настойчивее, чем полная луна в небе.
В северных странах говорили, что бог — это что-то, с чем человек не в силах тягаться.
Бесконечного путешествия не бывает, поэтому когда придет время, мы расстанемся с улыбкой на лице.
Любое счастье когда-нибудь обращается в пепел.
Я не плачу. Я просто медленно погружаюсь в бездну, которая есть моё сознание.