— Я не буду спорить. Я завершу свою мысль главным, на мой взгляд, выводом. Смысл ее в следующем. США в своей политике вынуждают и нас…
— Конечно!
— … и Китай занимать боксерскую стойку. Мы может быть и не хотели бы этого.
— И это — ошибка. Это базовая ошибка настоящих боевых искусств. Если тебе предлагают с боксером боксировать, никогда на это не иди. Ты всегда проиграешь боксировать с боксером.
Моя философия такова — если у вас ничего не болит, ничего не делайте. Вы в полном порядке! Тяжёлые тренировки помогают абсолютно никак, единственное, к чему приводят упражнения для мускула — это к увеличению размера данного мускула. Если бы постоянная ходьба была полезна, почтальоны были бы бессмертны. Касатки вовсе, всю жизнь плавают, едят рыбу и пьют воду, и несмотря на это они толстые. Зайцы бегают и прыгают без остановки, но живут не более пятнадцати лет. Черепахи не бегают и ничего не делают, однако живут четыресто пятьдесят лет... Пауло Убиратан — ты красавчик!!
— Ну, кто тут говорил, что балет — ненастоящий спорт? М?
— /задыхаясь/ Н... ничё... Не так... страшно...
— Балерины умеют прыгать выше вас, но, опускаясь, ещё и делают плие. Они очень выносливы.
— Я... ясно...
— Они часами танцуют на пуантах. А лёгкая форма балета зовётся футболом.
Я заинтересован в том, чтобы быть на высоком уровне во всех видах фитнеса. Бег, плавание, прыжки, лассо, пешие прогулки, джиу-джутсу — я занимаюсь всем. Также я стараюсь заниматься сексом так часто, как только это возможно. Это важная составляющая фитнес-программы. Я хочу быть активным и в семьдесят. Я хочу бегать по горам в этом возрасте.
Мой главный принцип президента международной федерации фехтования – никогда не использовать свое положение для того, чтобы достигать преимущества для российских спортсменов, но в корне противостоять попыткам необъективного судейства по отношению к нашим спортсменам.
Идея и заветы Пьера де Кубертена по-прежнему удивительно современны, являясь философией олимпийского движения. Эта философия многогранна и мудра, и каждый находит в ней для себе самое главное. Для меня особенно важны такие идеи, как стремление людей к совершенству и объединению, так как именно мирное соревнование является благородной основой олимпийского движения.
Это как никогда актуально в современном мире, который, открывая безграничные возможности для человека, одновременно оказывается раздираемым конфликтами, противоречиями и противостояниями. Но я оптимист и уверен в светлом будущем международного олимпийского движения.
Я обрела гармонию с собой и своим телом уже довольно давно — с тех пор, как поняла, что такое здоровое питание и насколько важны регулярные занятия спортом.
Хорошо крутишься, Гарен — легче будет делать обводку.
Если в спорте нет данка — это не спорт.
Заниматься можно спортом, работой, но никак не любовью. Потому что из спорта можно уйти, с работы — уволиться, а от любви никуда не деться.
Когда Джордж Форман вернул себе титул, это здорово задело меня за живое. Тоже захотелось вернуться. Но потом наступило утро — пора было выходить на пробежку. Я лёг обратно в постель и сказал: «Ладно, всё равно я самый великий».
Если бы Господь хотел видеть меня на льду, он сделал бы меня коктейлем из мартини с водкой.
Я понимаю, почему родители боятся отдавать своих детей в единоборства, например, в карате. Потому что родители боятся, что их детей там будут бить. Так вот, родители, которые собираются отдать своего сына на бальные танцы, — помните о том, что вашего ребёнка будут бить, как только узнают, что он ходит на бальные танцы, причём бить будут дети, которые ходят на карате.
Мы не занимаемся по большому счету ни спортом, ни культурой, которая давно превратилась в политическую помойку. Спорт и культура всегда идут рука об руку: и в хорошие времена, и в тяжелые.
Страна вправе называть себя спортивной, если большинство ее населения испытывает личную потребность в занятиях спортом.
Это, конечно, круто — иметь черный пояс по каратэ, но наличие пояса еще не означает, что ты можешь сражаться. Для сражения необходимо иметь сердце, и я рад, что оно у меня есть.
Главное — не то, что я падал во время гонки, а то, что я всякий раз поднимался. Я буду продолжать бороться, ведь это моя мечта.
В биатлоне как в сексе, если не попал, то скорость тебе уже не поможет...
Учитель физкультуры закончил первую брачную ночь фразой «три-четыре закончили».
Из всех уличных видов спорта самый лучший — это швыряние камней в зазнавшуюся власть.
Спать сидя — мой любимый спорт.
Не считая того, что я не занимаюсь спортом, курю и пью, я веду здоровый образ жизни.
Как говорится, только в детстве у человека появляется интерес к спорту, а если он не появился, то человека тянет к алкоголю и прочей дряни.
Подобно тому как атлет гордится своей силой и ловкостью и находит удовольствие в упражнениях, заставляющих его мышцы работать, так аналитик радуется любой возможности что-то прояснить или распутать.
Я это все к тому, что победить меня с некоторых пор стало невозможно. И не потому, что я такое уж крутое существо (я — существо «в мешочек», скорее). Просто я живу за рамками концепции соревнования. Не может ведь самый клевый в мире бегун-прыгун победить, скажем, сторожа стадиона. По крайней мере, до тех пор, пока сторож сидит в своей каморке и режется сам с собою в какой-нибудь lines или, ну я не знаю, пасьянсы раскладывает. Чтобы победить сторожа, надо сперва убедить его побежать и/или прыгнуть. А это без применения пыток не всегда возможно. Зато, если отказаться от концепции соревнования, атлету тут же открываются дивные перспективы. У сторожа в каморке ведь можно чаю с плюшками выпить. Ну или даже водки, втайне от тренера. Можно выпросить у сторожа на время его игрушку и вдоволь с нею поразвлечься. И, возможно, однажды, когда будет проиграно очередное Самое Главное Соревнование, сторож оставит у себя ночевать и не даст повеситься в сортире. Или, напротив, поможет — это уж как повезет. Со сторожем можно дружить, одним словом. Со мною тоже, в общем, можно. Это, собственно, единственное, что имеет смысл проделывать с нами обоими: со сторожем и со мною.
Кто-то рождается, чтобы побеждать, но это скучно. Я родился, чтобы состязаться.
Если ты первый – ты первый. Если ты второй – ты никто.
В спорте ни в коем случае нельзя останавливаться. Когда соперники равны, результат может оказаться случайным. Надо быть на голову выше. Только тогда можно подавить, победить, уничтожить любого соперника. Я очень люблю своих ребят. Именно поэтому требовал с них то, чего никогда не мог сделать никто другой.
Они верят, что если усердно тренироваться, то им простят проигрыш. Работа профессиональных бейсболистов — не просто играть в бейсбол. Их работа — побеждать.
— Артём, как ты думаешь, зачем мне этот бой?
— Как и мне. Чтобы выиграть.
— Нет. Я хочу вернуться. Спорт был моей жизнью. Я потерял её, потерял всё. Теперь я хочу снова стать собой. Понимаешь?
Когда я изучаю тонкости ферзевого эндшпиля, шахматы — это наука; когда восхищаюсь красивой комбинацией — искусство; а когда обостряю позицию в надвигающемся цейтноте соперника — спорт.
Велика мощь искусства! Истина эта хотя и медленно, но верно пролагает себе путь. Если бы правители государств поняли в полной мере высокое воспитательное значение искусства, они приложили бы все усилия и все средства, чтобы пробудить огонь творчества в народе и напитать его звуком, цветом и прекрасными формами. Никакие революции, никакие захватные войны не могли бы найти отклик в утонченном сознании, вибрирующем на высшие вибрации. Грубые спорты, вроде состязания борцов, кулачных боев, и грубейшие игры, как, например, футбол и т. д., способствуют лишь огрубению нравов. Красота тонкой мощи мысли и творчества забыта, и осталось лишь гремящее, ревущее торжество грубой силы.
В убогом теле хиреет разум.
— Молодой господин, вам нужно заниматься спортом.
— Замолчи! Мне нет дела до упражнений, когда я настолько умен, чтобы стать национальным сокровищем.
Хорошие игроки создают возможности. Великие игроки и великие люди их используют.
Хочешь узнать формулу успеха -
Занимайся спортом, не кури сигареты.
Любите вы меня или нет, но я единственный, кто выиграл три важнейших в мире чемпионата. Так что, возможно, люди должны называть меня не «особенным», а «единственным».
Выходит, что как художественный фильм — в вакууме, «Движение вверх» никчемен, а идея его мракобесна. Но что же про историчность, о которой так много заявляли авторы и которую требовали от комедии «Смерть Сталина»? Именно в историчности как раз и кроется самое ужасное скотство авторов, и не надо рассказывать про то, что фильм не будет ассоциироваться с реальностью, с такой бесконечной пропагандой, будет, еще как! И скотство заключается даже не в том, что они сняли про совершенно иное событие, а в том, что они подают победу 72 года как чудо и мегаслучайность, причем не только в своем кино, но и в своих репортажах.
Я люблю еду и ненавижу заниматься спортом. Я певица, и поэтому лучше буду весить тонну и петь хорошо, чем стану тощей, как Николь Ричи, и записывать отвратительную музыку. И вообще, знаете, если я кому-то не нравлюсь, то это уж точно не мои проблемы.
— Моя дочь хотела заниматься серфингом, но я сказал — ни за что.
— Что ты имеешь против серфинга?
— Против серфинга — ничего. Я против волн, рака кожи и того, что моя дочь будет ходить в бикини.