Ты платишь за песню луною, как иные платят монетой,
Я отдал бы все, чтобы быть с тобою, но, может, тебя и на свете нету...
Любовь страшнее, чем война,
Любовь разит верней, чем сталь.
Вернее, потому что сам
Бежишь навстречу всем ветрам,
Пусть будет боль, и вечный бой,
Не атмосферный, не земной,
Но обязательно — с тобой.
Я мечусь, как палый лист, и нет в моей душе покоя...
Я не стою, поверь, чтоб ты слезы лила обо мне,
Чтоб ты шла по следам моей крови во тьме — по бруснике во мхе,
До ворот, за которыми холод и мгла, — ты не знаешь, там холод и мгла.
Мы с тобой одной крови, мы с тобой одной породы,
Нам не привыкать к боли, если имя ей «свобода».
И это всё, и больше нету ничего -
Есть только небо, вечное небо.
Пусть вечерняя звезда взойдёт над тобой,
Может быть, при свете дня ты будешь другой,
Но сейчас твой дом далёк, и твой путь так одинок...
И опять приходит тьма,
Но верь, и ты пройдёшь свой путь,
Но не вечно правит тьма,
Надежда вновь жива с тобой.
И, быть может, этот день умчится прочь,
Быть походу в дальний край, где правит ночь,
И, когда отступит тьма, солнца луч найдёт тебя...
Не счастье, не любовь, не жалость и не боль -
Одна луна, метель одна,
И вьется впереди Дорога Сна.
Только сталь твоих глаз не забыть никогда,
А в груди ледяная морская вода...
Вторит молчаньем эхо
Тех, кто взывает к истине.
Хочет война превратиться в историю,
И у людей чтобы память о ней прошла:
Ждет лишь война, чтоб мир позабыл ее,
Чтобы вернуться опять она могла…
Зов крови — смерти волчьим оскалом ты в лицо усмехнешься...
Твой корабль уплывал в грозу под парусами,
Ты вернуться обещал и будь, что будет с нами.
В море я смотрю весь день и хожу по краю,
Буду лишь тебе верна, хоть я и не святая.
Я ухожу вослед незнавшим, что значит слово «страх».
Под огнем не помнишь вкуса вина, но не знаешь и вкуса вины.
Хороню в себе боль и венчаю печаль...
Всяку дудочку греет свой карман.
Зелень глаз чужих — знай одно — обман.
Сокол выследит — не воротится,
От людей печаль не укроется.
Обидеть легко,
Простить очень сложно,
И кое-когда, и кое-кого
Почти невозможно,
И впору решить,
И всё завершить,
И больше не думать
И впору забыть.
Как ко мне посватался ветер,
Бился в окна, в резные ставни.
Поднималась я на рассвете, мама,
Нареченною ветру стала.
Распускает тугие косы
Под масличной юной луною.
В тишине танцует, смеется,
Будто впрямь и стала женою.
Поздно зовете, друзья,
Я сама себе незнакома,
Ведь я — я уже не я, мама,
И дом мой — уже не дом мой.
Не горюй о сердце, я скую другое...
Когда мой поезд отправится в путь —
Электрический след по осенней высокой траве —
Я нареку его именем Ртуть,
И расскажу обо всем, что гуляет в моей голове.
И о том, как же страшно бывает в моей голове.
Боги, как странно, как мучительно страшно,
Поверь мне, Меркурий, исключительно важно,
Чтобы мы не свернули, ибо много опасных там стрелок, поверь —
В моей дурной голове.
Мне не найти незаезженных рифм -
Что отмечено на циферблате, исполнится в срок.
В перронах Мемфиса высечен ритм,
И увенчан секундами Элвис — немертвый король,
Притворяясь, что он повелитель железных дорог.
В самом деле, кто же их повелитель,
Подземных, надводных, умоляю, спасите,
Подлунных, беззвездных, безжалостных просто,
Теперь уже поздно, я теперь вечный житель
Железных дорог.
Весна хмельная, весна дурная,
Зачем ты вела до последнего края?
Уделом смелых зачем пленила,
Что ты наделала, что натворила?
Там за холмами солнце запело...
Сделаешь шаг — за тобою весна.