Цитаты по тегу решимость

– Арно, я был бы тебе очень признателен, если б ты одновременно со мной порезал себе левую руку.
– Кляча твоя несусветная! – Когда Валентин спятит, мир накроется кошачьим хвостом. Трёхцветным. – То есть да, режем, конечно, а зачем?
Страсть «земная» — ослабляет. Непоколебимая решимость — наполняет силой!
Страсть «земная» — калечит. Непоколебимая решимость — возвышает и укрепляет сознание!
Страсть «земная» — порабощает её обладателя. Непоколебимая решимость — делает человека свободным!
Бесстрастное, мягкое и податливое — побеждает страстное, твёрдое и грубое.
Ничто в мире не заменит упорства. Не заменит талант — ничего нет обыкновенней талантливого неудачника. Не заменит гений — непризнанная гениальность почти вошла в поговорку. Не заменит образование — мир полон образованных голодранцев. Всесильны лишь упорство и решимость. Девиз стоять на своем всегда разрешал и будет разрешать проблемы рода человеческого.
(Пробивайся вперёд: ничто на свете не заменит настойчивости. Её не заменит талант — нет ничего обычнее талантливых неудачников. Её не заменит гениальность — нереализованный гений уже стал притчей во языцех. Её не заменит хорошее образование — мир полон образованных изгоев. Всемогущи лишь настойчивость и упорство.)
Самое трудное — это решиться. Найти в себе смелость и хотя бы раз в жизни просто позволить быть тому, что тебе действительно хочется. Сказать: «Да, я хочу этого — и плевать на всех». В конце концов, если уж ты пришёл в этот мир жить, то живи, а не притворяйся, что живёшь.
Давно — отвергнутый тобою,
Я шёл по этим берегам
И, полон думой роковою,
Мгновенно кинулся к волнам.
Они приветливо яснели.
На край обрыва я ступил -
Вдруг волны грозно потемнели,
И страх меня остановил!
Поздней — любви и счастья полны,
Ходили часто мы сюда.
И ты благословляла волны,
Меня отвергшие тогда.
Теперь — один, забыт тобою,
Чрез много роковых годов,
Брожу с убитою душою
Опять у этих берегов.
И та же мысль приходит снова -
И на обрыве я стою,
Но волны не грозят сурово,
А манят в глубину свою...
Принимая решение покорить людей, он не испытывал эйфорического подъёма. В его глазах не было безумного огня, сумасшедшая гримаса не искажала его лица. Он не бесновался. Он был преисполнен такой ясности и веселья, что спрашивал себя, зачем вообще хочет этого. И он сказал себе, что хочет этого потому, что насквозь пропитан злом. И при этом он усмехался и был очень доволен. Он выглядел вполне невинно, как какой-нибудь человек, который счастлив.
После возвращения в Нью-Йорк я не могла забыть насмешливое замечание Жюля Верна, что женщины слишком слабы и им нужно очень много багажа для кругосветного путешествия. Это полнейшая чушь, выдуманная мужчинами, которые недооценивают силы и решимость женщин только потому, что общество запрещает им носить брюки, а они такому запрету подчиняются. Но я понимала, что в случае моего фиаско женщинам будет еще труднее добиться успеха в мире, где доминирует пол, называющий себя сильным.
Мы радовались всему, что находили у себя общего. Особенно я, потому что уже тогда, в семь лет, Эльга казалась мне лучше всех на белом свете.
И в тот темный зимний вечер я мысленно прикинула: готова ли я пойти в лес, если это будет нужно ей?Она и правда может пойти – она же такая смелая!
Не то что я…
Но ведь если я останусь дома, а она уйдет одна, будет еще хуже.
И я поняла, что у меня просто нет выбора.
Рот этой девушки словно сломанный кран в горной деревушке. Когда нужно, не выжмешь ни капли... Кран сломан, работает только в ночной тиши. Все слова, что она не может сказать сейчас, льются ручьем, как только проходит момент. «В следующий раз я прослежу, чтобы ответить так... так же резко», — так она клянется себе. Эта девушка всегда полна экспрессии, когда она одна в своей комнате.
Когда Резнов в первый раз завёл разговор о Дмитрии, он рассказывал о герое. О том, с которого мы должны брать пример. Зверства, которые он называл «героизмом» — признак не человека, а дикаря. Но я видел героев... Других героев. Я видел, как он проявлял милосердие... и видел его жестокость. Я не понимаю его. Возможно, герои не должны сомневаться в своих действиях.
— Подожди... Не убивай Имир!
— Это от неё будет зависеть, я уничтожу любую преграду на моём пути.
— Если Имир не подчинится им, её убьют! У неё нет выбора.
— Есть предел жизням, которые я могу ценить. Я так решила шесть лет назад. Так что... Ты ошиблась, ожидая от меня сочувствия. Сейчас у меня нет ни времени, ни сострадания... Может и ты попытаешься мне помешать?