Цитаты авторства Бертран Рассел

Бояться любви — значит бояться жизни, а тот, кто боится жизни, на три четверти мертв.
Для счастья человеку нужны не только разнообразные наслаждения, но также и надежда, дело в жизни и перемены.
Если я предположу, что между Землёй и Марсом вокруг Солнца по эллиптической орбите летает фарфоровый чайник, никто не сможет опровергнуть моё утверждение, особенно если я предусмотрительно добавлю, что чайник настолько мал, что не виден даже мощнейшими телескопами. Но если бы я затем сказал, что коль моё утверждение не может быть опровергнуто, то недопустимо человеческому разуму в нём сомневаться, мои слова следовало бы с полным на то основанием счесть бессмыслицей. Тем не менее, если существование такого чайника утверждалось бы в древних книгах, каждое воскресенье заучиваемых как святая истина, и осаждалось бы в умах школьников, то сомнение в его существовании стало бы признаком эксцентричности и привлекло бы к усомнившемуся внимание психиатра в эпоху просвещения или же инквизитора в более ранние времена.
Душа человека — своеобразный сплав бога и зверя, арена борьбы двух начал: одно — частичное, ограниченное, эгоистическое, а другое — всеобщее, бесконечное и беспристрастное.
Наш страх перед катастрофой лишь увеличивает ее вероятность. Я не знаю ни одного живого существа, за исключением разве что насекомых, которые бы отличались большей неспособностью учиться на собственных ошибках, чем люди.
Страх — основа религии, страх перед таинственным, страх перед неудачей, страх перед смертью.
Стремление к власти порождено страхом. Те, кто не боится своих соседей, не видит необходимости властвовать над ними.
Когда собеседник подчеркивает, что говорит правду, можете не сомневаться: он лжет.
Мышление требует усилий и подготовки.
Власть сладка, и немногие люди расстанутся с ней добровольно.
Люди со склонностью к мегаломании отличаются от людей, склонных к нарциссизму, тем, что хотят быть скорее могущественными, чем привлекательными, — чтобы их скорее боялись, чем любили. К этому типу относятся многие сумасшедшие и большая часть известных нам из истории великих людей.
Убежденность, что ваша работа необычайно важна, — верный симптом приближающегося нервного срыва.
Не старайся избегать искушений: со временем они сами начнут избегать тебя.
Лишь очень немногие могут быть счастливы, обходясь без ненависти к каким-либо лицам, народам или верованиям.
Почему пропаганда намного успешнее, когда она разжигает ненависть, а не когда она пробуждает дружеские чувства?
Хорошее общество — это средство, помогающее хорошо жить тем, кто входит в это общество, а вовсе не такое объединение людей, которое само по себе обладает какими-то особыми достоинствами.
Те, кто живет благородно, хотя и незаметно, могут не бояться, что прожили жизнь впустую.
Наши эмоции обратно пропорциональны нашим знаниям: чем меньше мы знаем, тем больше распаляемся.
В действительности человек хочет не знаний, а определенности.
Ненавидеть врагов легче и увлекательнее, чем любить друзей.
Мышление требует усилий и подготовки. Политики слишком заняты составлением речей, чтобы мыслить.
Несомненно, потребность в пище была и остается в числе главнейших факторов, вызывающих крупнейшие политические потрясения.
Учитывая глупость большинства людей, широко распространенная точка зрения будет скорее глупа, чем разумна.
В демократии честный политик может быть терпим, только если он очень глуп. Ибо лишь очень глупый человек может искренне разделять предрассудки большей половины нации.
Одно из неприятных свойств нашего времени состоит в том, что те, кто испытывает уверенность, глупы, а те, кто обладает хоть каким-то воображением и пониманием, исполнены сомнений и нерешительности.
Всемирная история есть сумма всего того, чего можно было бы избежать.
Главный недостаток отцов: они хотят, чтобы дети ими гордились.
В эпоху строгой социальной градации люди из нижних слоев общества не завидовали тем, кто находился выше, до тех пор, пока господствовала вера, что кому быть бедным, а кому богатым — зависит от Воли Божьей. Нищий не завидовал миллионеру — он завидовал другим нищим, которым больше подают. Нестабильность в социальных слоях современного мира вместе с уравнивающими учениями о демократии и социализме невероятно раздвинули границы зависти. …Таким образом, наш век — время, когда зависть играет особую роль.
Наука — это то, что Вы знаете, философия — то, чего не знаете.
Чистая математика — это такой предмет, где мы не знаем, о чем мы говорим, и не знаем, истинно ли то, что мы говорим.