Интеллигентного человека характеризует прежде всего уважительное отношение к окружающему и окружающим, сознание того, что он не обладает полнотой знаний, а находится только на пути к знаниям.
Интеллигенция поет блатные песни,
Поет она не песни Красной Пресни...
Интеллигенция, на сегодняшний день, это какая-то вечная женственность. Врач, например, допустивший ошибку, он подсуден. Стрелочник, который не так перевёл стрелки, подсуден. Интеллигенция никогда ни за что не отвечает.
Я всегда знал, что интеллигенция у нас не подарок. Но сегодняшняя!... Просто наказание Господне для России. И такая она оказалась кровожадная, неинтеллигентная какая-то... Казалось, такие все были художники, а тут пятки рвут — бабки делают... И безответственность потрясающая. Когда с простым человеком разговариваешь, он ни слова просто так не вымолвит, а тут руки, болота поноса словесного, лживого. Чудовищная непоследовательность. Какая там соль земли! Ленин прав был один раз: дерьмо нации, а не соль земли!..
Интеллигенция сейчас, как мне кажется, она тоже стала индифферентной. Она тоже перестала быть той интеллигенцией, к которой мы привыкли. К той формулировке, к которой мы привыкли. Интеллигенция — это аристократизм духа, прежде всего. И это понятие исчезло. И исчезает день ото дня. К сожалению. К великому сожалению.
Хозяева телеграмму прислали — послезавтра приезжают. Вот что значит интеллигентные люди — заранее предупреждают — боятся врасплох застать.
Талантливый человек тоже может быть конченым негодяем! А утверждение нашей интеллигенции — оно, кажется, от обратного — талантливого человека нельзя судить, потому что талант уже есть добродетель. Ничего подобного! Талант не есть добродетель! И более того, как раз люди, которые звёзд с неба не хватают, могут быть сверхпорядочными по жизни.
Культура падает вниз интеллигенцией.
Интеллигент не может молчать. Поэтому ему трудно сойти за умного.
Они наивно полагали, что если принесут в пивную томик стихов и демонстративно положат его на стол, то будут напиваться гораздо возвышенней, чем остальные.
Чем мы умнее, чем больше хотим доказывать свою интеллигентность, тем больше мы подавляем все отрицательное, и чем больше внешнее золото, тем больше мы внутри — наоборот — навоз, навоз в золотой упаковке.
Вот я — простой благородный дон (у Будаха высокий лоб пошел морщинами, глаза удивленно и весело округлились), я безмерно люблю ученых людей, это дворянство духа. И мне невдомек, почему вы, хранители и единственные обладатели высокого знания, так безнадежно пассивны? Почему вы безропотно даете себя презирать, бросать в тюрьмы, сжигать на кострах? Почему вы отрываете смысл своей жизни — добывание знаний — от практических потребностей жизни, борьбы против зла?
Пока интеллигенты не станут хамами, народ не будет их уважать.
А вообще в этом «старинном споре славян между собой» я — на стороне интеллигента, а не народа, по одной простой причине: интеллигент, по определению, — это тот, кто хоть что-то осознал, а народ — это тот, кто не осознал. Интеллигент — это тот, кто хочет блага не только для себя, а народ — только для себя лично. Интеллигент борется за чужие права, а народ — за свои собственные и так далее. Вот почему интеллигент иногда, и часто, ошибается (и тут же раздается улюлюканье), а народ всегда, будто бы, прав. И заметьте, ему, народу, НИКОГДА стыдно не бывает. И он НИКОГДА не испытывает потребности извиниться. А интеллигент постоянно извиняется, и никто его еще ни разу не простил. Если я не права, приведите мне обратный пример.
«Оторванность от народа», «пропасть между народом и интеллигенцией», «потеря русского гражданства» и прочее заключается вот в чем: интересы русского народа — такие, какими он сам их понимает, заменены: с одной стороны, интересами народа — такими, какими их понимают творцы и последователи утопических учений, и, с другой стороны, интересами «России», понимаемыми, преимущественно, как интересы правившего сословия.
Приплела себе нервный срыв (который, вероятно, не за горами) и вегетососудистую дистонию, у подружки моей была когда-то данная загадочная болезнь, мне название больно понравилось, вот и запомнилось. Такой болезнью болеет только интеллигенция, быдло болеют геморроем и похмельем.
«Будь же ты вовеки проклят... убирайся в адское пекло... пёс смердящий... солнце ещё не сядет, а я тебя четвертую, честью клянусь... шкуру сдеру заживо...» Забранки довольно витиеватые — даёт себя знать образованность.
Ты просвещением свой разум осветил,
Ты правды чистый свет увидел,
И нежно чуждые народы возлюбил,
И мудро свой возненавидел.
Нам, интеллигентам, свойственно делать пакости, а потом долго-долго себя терзать.
Всякая разумная программа, предлагаемая данному народу, должна иметь в виду данный народ, а не абстрактного homo sapiens... <...> Так, все социалистические программы наделяют всех людей теми свойствами, которые отсутствуют у почти всех людей, — может быть, и к сожалению. Чувства семьи, собственности, нации, по практической проверке историей, оказались реально существующими. Отсюда распад всех «интернационалов», начавшийся с Первой же мировой войны. <...> Коммунистическая революция в России является логическим результатом оторванности интеллигенции от народа, неумения интеллигенции найти с ним общий язык и общие интересы. <...> Никакое здание не может быть построено без учета «сопротивляемости материалов». Из дерева нельзя выстроить десятиэтажного дома, и из кирпича — сорокаэтажного. Русская история имеет дело с совершенно определенным материалом и с совершенно определенным планом стройки. Всякая переоценка или недооценка материала, всякий извне взятый план приводит к логически неизбежной катастрофе. Коммунистическая революция есть исторически обоснованная катастрофа.
Гр-р-р! Надо бы выругаться, но мама говорит, что так ведут себя лишь необразованные грубияны с ограниченным словарным запасом, а интеллигентному мне всегда есть что сказать.
Ответом на миллионы убитых, запытанных, замороженных, изнасилованных и изувеченных будет страшная месть интеллигенции. Лет через восемьдесят она привинтит какие-то таблички на какие-то подъезды. И там же, в отместку палачам, прочитает стихотворения.
Они повсюду. И все у них под колпаком, вся интеллигенция. А когда правящая партия берет под контроль интеллект нации — это катастрофа.
Это просто потрясающий, чисто российский феномен! Мы готовы жалеть кого угодно: забулдыгу, уголовника, жулика, алкоголика... Только не нашего брата интеллигента!
Современному миру не требуется ненависть, ему нужна добрая воля, нужны согласие, сотрудничество и гораздо более добросердечный моральный климат; я думаю, что даже немного самой обычной любви и сердечности способны еще творить чудеса. Я защищаю современный мир не потому, что это мир богачей, а потому, что это ведь и мир бедных, а кроме того, мир тех, кто находится посредине между жерновами капитала и классовой ненавистью пролетариата, тех, кто так или иначе поддерживает и сохраняет большую часть человеческих ценностей. Я не знаю близко десять тысяч самых богатых людей и не могу поэтому их судить, но я судил тот класс, который именуется буржуазией, за что меня и упрекали в гнилом пессимизме.
Поэтому я имею право в какой-то мере заступиться за тех, на чьи недостатки и пороки я, конечно, также не закрываю глаза. Пролетариат не может заменить этот класс, но может в какой-то мере влиться в него. Пролетарской культуры не существует, какие бы хитроумные эстетические программы ни сочинялись. Точно так же, как нет чисто этнографической, аристократической или религиозной культуры; все, что остается в культуре, связано со средними слоями, с так называемой интеллигенцией.Раньше интеллигенты шли в народ, а теперь — в торговлю.
Интеллигенты умирают сидя.
Я не верю в нашу интеллигенцию, лицемерную, фальшивую, истеричную, невоспитанную, лживую, не верю даже, когда она страдает и жалуется, ибо её притеснители выходят из её же недр.
В разрушении культурных кодов гигантскую роль всегда играет интеллигенция. Это отнюдь не означает, что интеллигенцию надо уничтожить, нет. Но это вечное искушение, вечная борьба между добром и злом. Это вечный поиск границ дозволенного. Ведь культура — это граница, своего рода раздвижение зоны табу.
Интеллигенция — это отбросы общества.