Всегда и навечно, пока вечность не закончится.
Беда не приходит одна, она приходит ротами. Полками.
Проявлять доброту не значит проявлять слабость.
Сегодня убьешь демона, завтра встретишь дьявола.
Смерть тихо танцует в тени каждого из нас. И она безразлична ко всем нам.
Из всех стихов, написанных о неразделенной любви, лишь немногие посвящены тому, каково быть ее предметом.
Вы пришли за моим ребенком. Моя дочь — ваша кровь! Мой ребенок! Ты объявила войну, когда пришла за моей семьей. И за это я заставлю тебя страдать, как только смогу. В конце концов, я сын своей матери.
Иногда важнее не за кого ты играешь, а против кого.
Пожалуйста, никогда в жизни ни за что не плати.
— Я считаю, что когда вы любите кого-то и этот человек любит вас, вы однозначно уязвимы. Он способен причинить вам такую боль, какую не сможет причинить никто другой.
Умение терпеть боль — настоящее оружие воина. Научись этому, и тебя никто не победит.
Что-то меняется, а что-то остается неизменным.
Нельзя давать прошлому определять будущее.
Семья — это не те, кто тебя балует и следует всякому твоему капризу. Это те, кто сражается за тебя и за кого сражаешься ты.
За всю мою долгую жизнь, я пришёл к выводу, что мы навеки связаны с теми, кто с нами одной крови. И пусть мы не выбираем своих родных, связь с ними может стать великой силой. Или глубочайшим разочарованием.
Я предполагаю, что это семейная черта. Все, что мы любим, обращается в пепел.
Я успел понять кое-что о вашей семье, Элайджа. Стоит начать бой с одним – начинается бой со всеми.
– Я не заботился ни о чём на протяжении веков. С какой стати ты?
– Потому что я подвёл тебя. Потому что, когда отец впервые поднял на тебя руку, я должен был убить его. И я пообещал тебе: «Всегда и навеки. Семья превыше всего».
Я безжалостна, бесчувственна и жестока, когда речь идет о защите семьи. Такой я человек.
Перестань бороться, Элайджа. Я хочу, чтобы ты воссоединил нашу семью, взяв тело смертного. Мы все можем быть счастливы снова.
— Ты бы отдал свою корону? И что дальше?
— Воспитывал бы дочку с помощью моих сестер — одна большая, счастливая семья.
— Что, если дальше ничего нет? Никакого покоя. Только темнота.
— Мы встретим её вместе. Как всегда.
Он мой брат, и я любила его задолго до того, как ты появилась на свет. Я сделаю все, чтобы вернуть Кола назад, независимо от того, в чьем теле я нахожусь.
Вместе навсегда — это тебе не пустые слова, братец. Похоже, это наша семейная особенность. Все, что мы любим, мы сжигаем дотла.
Это парадокс Майклсонов. Вы хотите любить и убивать друг друга в одно и то же время.
Наша битва еще не выиграна, и я нуждаюсь в тебе, чтобы защитить самое главное в моей жизни.
Нам не чужды разногласия на поле боя, но мы также имеем очень давнюю историю — делать все возможное, чтобы выиграть войну.
– Пусть едут на северо-восток.
– Они и так на северо-восток уже целый час едут. Конкретизируй, а то они скоро в океан свалятся.
— Это необходимое зло.
— Большинство творящих зло убеждают себя в том, что оно необходимо.
Прости, брат. В любви нет силы. Прощение делает тебя слабым. Семья делает тебя слабым. И если я хочу выиграть эту войну, я должен сделать это один.
Говорят, это мир мужчин, и иногда так и есть. Для каждой спасённой невесты колониста, но многие не выжили. Но женщины гораздо выносливее, чем им приписывают. А некоторых женщин, скажем так, их угнетателям лучше остерегаться. Я тоже вынослива и я устала от давления.
— Независимо от того, что может быть ночью, не забывай, что рассвет всегда ждёт прямо за углом.
— Не перестаёшь находить свет во тьме, да?
— Вокруг всегда есть красота.
— Мир — довольно ужасное место. Лучше встретить его на своих условиях.
— Нет. Мир не ужасен. Люди не ужасны. Они хотят быть хорошими. Некоторые вещи делают их плохими, что-то ломает их, и они срываются.
Любовь — это ничто иное, как ловушка. Единственная правда в твоих словах, единственное, с чем я полностью согласна. Только любовь к семье нерушима и лишь за эту любовь стоит бороться.
Не все достойны бессмертия.
— Если мы сбежим, мы оставим всё своё наследие. Свой дом, свою семью.
— Значение семьи преувеличено. Посмотри на меня. Я вернулась в город, который только разбивал мне сердце, в поисках брата, который одержим защитой ребёнка, на которого мне плевать.
— Что-то мне в это не верится. Ты же здесь.
За что стоит умереть, если не за любовь?
В течение своей жизни я не испытывал недостатка в тех, кто рассуждал о добре и зле. Подобное ничего не значит. Люди делают то, что в их интересах. Не заботясь о пострадавших. Зло ли это, когда берёшь то, что хочешь, чтобы утолить жажду, даже если это принесёт новые страдания? То, что некоторые зовут злом, я назову соответствующим ответом жестокому и несправедливому миру.
— Зачем ты пытаешься свести вместе семью, когда очевидно, что часть её сломана?
— Для меня точное определение слова «сломан» предполагает, что что-то можно починить. У меня целая вечность для выполнения единственной задачи — спасения моего брата. Если я сдамся, тогда скажи мне, для чего я нужен своей семье, самому себе, твоему ребёнку?
Они говорят, что время залечит все раны. Но чем больше потери, тем глубже рана. И тем труднее процесс, чтобы стать прежними снова. Боль может исчезнуть, но шрамы служат напоминанием о наших страданиях. И тот, кто носит их, больше никогда не захочет испытать это вновь. Время идёт и мы теряемся в безумии. Действуем от отчаяния. Проявляем агрессию. Выплёскиваем гнев. Всё это время мы планируем, мы ждём, когда станем сильнее. Не успеешь опомниться, как время прошло. Мы исцелились и готовы начать заново.