Цитаты из сериала Отбросы / Плохие (Misfits)

Куда легче унижать, оскорблять и обращаться с человеком как с куском говна, чем признать, что ты его любишь.

Вот встретишь хорошего парня, а он оказывается ***учей мартышкой.

Знаешь, брат, любовь — это больно. Любовь пережевывает тебя и выплевывает, как комок соплей!

Люди так и норовят подосрать друг другу.

Я думаю, красивым девушкам нелегко живется. Люди видят только внешность.

— Не будь таким мудилой!
— Спасибо за отеческий совет, он так воодушевляет меня.

— Нужно придумать пароль, по которому мы сможем определить, что это мы.
— Мартышлюшка!
— Вот уж нет, никаких мартышлюшек.
— Ну каковы шансы, что кто-то помянет мартышлюшку в светской беседе? Не ахти какие, да?
— Ладно, пусть... Мартышлюшка!
— Ееее!

— Это петиция, мы собираем подписи против контрацептивов, которые выдают в школах. Подпишешь?
— Есть только одна вещь, которую юная леди должна в себя засовывать. И это знания.

— Я в порядке.
— Да ладно, ты даже ни разу не ударила меня за последние пару часов, я волнуюсь.

Я жив... Я не умер! Я бессмертный! Вот она, моя способность! Черт возьми, я знал, что она у меня есть. А-ха! И кто теперь смеётся последним?! Помогите! Помогите, я жив! Вы закопали меня живым, мудилы! Я бессмертный... Просто зашибись! Спасибо! Спасибо большое! Невероятно, ***ь...

— Хочешь сказать, что ты типа гей?!
— Гей, натурал, дебил — зачем же клеить на все ярлыки?

Мы — шайка малолетних преступников, и не знаем, как угнать машину? Это же смешно!

— Ну что, прощай, общественные работы! А у меня ни работы, ни денег, ни девчонки. Ну да, я бессмертный, но помимо этого мне осталось разве что ***ца соснуть!

— Что с ним? Он умер?
— Я, конечно, не врач, но судя по дырке в голове – да.

Бабы. Они жестоки, бесчувственные и от них одни беды. Но зато какие же они красивые... Да, и пахнут приятно.

Не можешь сказать что-то конструктивное — завали ***ало.

Ведь только на волосок от смерти я впервые почувствовала себя живой.

Все вернулось на круги своя, и нет никого счастливей меня.

— Ты правда думаешь, что я буду откровенничать с тобой после того, как ты со мной обращался, после того, как ты меня обзывал?!
— И как это?
— Псих, любитель понюхать трусики, целка, урод, ***юк, извращенец, педофил... дыниёб..., а я просто хочу быть твоим другом.

Единственное, что может быть хуже одиночества — это когда другие люди знают, что ты одинок...

Прости, если тебя так задевают мои к нему чувства, но они настоящие! И невинные! Ну... настоящие — это точно!

— Всё не могу её забыть. Я ведь никогда её больше не увижу.
— От судьбы не уйдешь.
— Это да... Нее, нее, не пойдет. Это гонево какое-то. Это просто херня, которую люди несут, когда им больше нечего сказать.

Берешь свою боль и крепко в нее цепляешься. Заталкиваешь ее поглубже. Чувствуете? Вы чувствуете?! Это она! Будто сдавливает кишками сердце. Напейся ей. Это полезно для души.

Думаешь, если ты переспала с кем-нибудь, они будут тебя уважать? Если ты ведешь себя как шлюха, с тобой будут обращаться как со шлюхой.

Я здесь, ты здесь, мы раздетые и согласные на все взрослые.

— У нас был секс...
— А, так значит ты наконец заценил товар, а он... Не оправдал ожиданий? У нее что, бобрик аж до колен лохматится, да?
— Нет.
— Влагалище, что ли, наизнанку вывернутое? Это, брат, не беда! Такое оперируют в два счета.
— Я облажался.
— Так значит ты пришел просить подмоги у куда более искушенного любовника? Два слова: мятные леденцы.
— И при чем тут они?
— Заглатываешь паршивца, устремляешься в южном направлении и ублажаешь ее орально. Из-за ментола ей будет казаться, что у нее там горит все! Они у меня всегда под рукой на случай необходимости. Бери. Это тебе.

— В какую сторону ты изменился?
— Я стал немного выше.

— Слушай, на мой восьмой день рождения отец обещал меня сводить куда-нибудь. Так вот, он отвез меня в ИКЕЮ, накупил там гору мебели, что из-за коробок в машину было не залезть, и оставил меня в магазине на три часа! Один бородатый тип меня увидел одного, купил мне поесть. Я встретил свой 8-й день рождения, поедая шведские фрикадельки в компании педофила!
— Он что...?
— Не, не. Отец вернулся, когда мы мороженое доедали. Но суть в том, что этому извращенцу было до меня больше дела, чем отцу за всю жизнь. После мороженого он меня в зоопарк обещал сводить.

Я вспоминаю о тебе каждую субботу, когда твоей рубашкой мою пол.

Что ж, по опыту знаю, нет в мире проблемы, которую нельзя было бы решить, основательно напившись!

— Каково это — убить человека?
— Ужасно.
— Правда? Ну и какой в этом кайф?

Мы молоды. Это в порядке вещей, что мы порой напиваемся, что плохо себя ведём и трахаемся друг с другом. Мы предназначены для вечеринок. Вот так вот. Да, некоторые из нас не знают меры и слетают с катушек. Но Чарльз Дарвин сказал: «Нельзя сделать омлет, не разбив пары яиц». И вот про это я вам и толкую. Разбитые яйца. Как яйца, разбитые в какой-то, *** его знает, коктейль. Вы только посмотрите на себя... Вы разбиваете моё сердце. Вы напялили на себя кардиганы. А ведь у нас всё было. Мы обосрались похлеще всех предыдущих поколений, вместе взятых! Мы были такими прекрасными... Мы занимались ***нёй, я занимался ***нёй, и я планирую заниматься ***нёй, когда мне будет 20 и, может, когда мне будет 30. И я трахну собственную мать, перед тем как... Или кого-нибудь другого. Только попробуйте мне запретить.

Я была грязной шлюхой, отрывалась с парнями и с девушками, с парнями и девушками одновременно. Я принимала участие в отвратительных, извращённых, чудовищных оргиях. Я напивалась и принимала наркотики. Я всё время нецензурно выражалась. Я обозвала свою маму жирной сукой. Но теперь я изменилась. Я хороший человек.

Что бы ты не делал, расплачиваться всегда будут те, кого ты любишь.

Я тебе не молодёжь, если, конечно, ты не кондуктор. Тогда мне 15.

— Я не педофил.
— Да кто тебя знает? Вдруг ты вздрючил родную сестру ради ломтика сыра?
— Да я вообще сыр не люблю!
— Что делает тебя ещё похотливее, ты, больной ублюдок!

— Мы должны кому-нибудь рассказать!
— Ага, конечно. На помощь, все перестали употреблять наркотики и ссать в лифте! Кому мы это скажем? Это же мечта всех полицейских и родителей.

А какой смысл в разговоре, если нести чушь?

Мне всегда хотелось поизменять, просто я слишком неорганизованный. Я даже имя с трудом запоминаю.

Важно только то, что здесь и сейчас.