Если Вы хотите, чтобы жизнь улыбалась Вам, подарите ей сначала свое хорошее настроение.
Вещь не перестаёт быть истиной от того, что она не признана многими.
Никто не бывает так склонен к зависти, как люди самоуниженные.
Чем яснее вы понимаете себя и свои чувства, тем больше вы любите то, что есть.
Ignorantia nоn est argumentum.
Незнание — не довод. Невежество — не аргумент.
Я понял, что все вещи, которых я боялся и которые боялись меня, являются добрыми или злыми лишь в той мере, в какой они воздействуют на мой разум.
Страх возникает вследствие бессилия духа.
Человек, думающий, что он свободен, подобен брошенному камню, который думает, что он летит.
Свобода — это есть осознанная необходимость.
Все вещи происходят из необходимости: в природе нет ни добра, ни зла.
В желании выражается сущность человека.
Если кто воображает, что тот, кого он любит, питает к нему ненависть, тот будет в одно и то же время и ненавидеть, и любить его. Ибо, воображая, что он составляет для него предмет ненависти, он в свою очередь склоняется к ненависти к нему. Но он тем не менее любит его. Следовательно, он в одно и то же время будет и ненавидеть, и любить его.
Истина — пробный камень самой себя и лжи.
Кто ни разумом, ни состраданием не склоняется к помощи другим, тот справедливо называется бесчеловечным.
Природа не предполагает для себя никаких целей... Все конечные причины составляют только человеческие вымыслы.
Ничего не происходит в отличие от природы.
Деление сущего на действительное и мысленное ложно.
Понимание — начало согласия.
Если бы каждый имел свободу толковать публичное право по своему усмотрению, ни одно государство не могло бы существовать.
Как только вы вообразите, что не в состоянии выполнить определенное дело, с этого момента его осуществление становится для вас невозможным.
Человек свободный никогда не действует лживо, но всегда честно.
Бегство вовремя должно приписать такому же мужеству свободного человека, как и битву.
Человек свободный выбирает бегство с тем же мужеством или присутствием духа, как и сражение.
Стремление делать что-либо или не делать ради того только, чтобы понравиться другим людям, называется честолюбием.
Всякая любовь, имеющая причиной не свободу духа, а что-либо иное, легко переходит в ненависть.
Сострадание есть неудовольствие, сопровождаемое идеей зла, приключившегося с другим, кого мы воображаем себе подобным.
Тот, кто легко поддается состраданию и трогается чужим несчастьем или слезами, часто раскаивается, — вследствие того, что мы, находясь под влиянием аффекта, легко поддаемся на ложные слезы.
Зависть есть ненависть, поскольку она действует на человека таким образом, что он чувствует неудовольствие при виде чужого счастья, и наоборот — находит удовольствие в чужом несчастье.
Люди считают, что они свободны лишь постольку, поскольку им позволено повиноваться своим страстям, а будучи принуждены жить по предписанию закона, они думают, что поступаются своим правом.
Человек, руководствующийся разумом, является более свободным в государстве, где он живет сообразно с общими постановлениями, чем в одиночестве, где он повинуется только самому себе.
Души побеждаются не оружием, а любовью и великодушием.
Ревность есть любовь, полная ненависти к любимому человеку и зависти к другому, пользующемуся его любовью.
Души побеждают не оружием, а любовью и великодушием.
Божественная справедливость допускает… чтобы дьявол безнаказанно обманывал людей, но не терпит, чтобы эти люди, несчастным образом обманутые и совращенные им, остались безнаказанными.
Ревность есть забота о том, чтобы одному наслаждаться достигнутым и удержать его.
Стыд есть известная печаль, возникающая в человеке, когда он видит, что его поступки презираются другими.
Человеку, который стыдится, присуще желание жить честно.
Если кто-либо знает, какое решение он должен принять, чтобы произвести нечто хорошее или помешать чему-либо дурному, но не делает этого, то это называется малодушием; если оно велико, то называется боязливостью.
Философы смотрят на аффекты, как на пороки, в которые люди впадают по своей вине.
Опыт слишком часто поучает нас, что люди ни над чем так мало не властны, как над языком своим.