— Жиртрест, ты же собирался покончить с собой?
— Я пытался! Я заснул в гараже в машине матери с включенным мотором.
— И чё, не умер?
— Долбаные гибриды, разве с ними сдохнешь?
— То, что Господь не отвечает, еще не значит, что ему наплевать.
— А тогда почему он не дает то, чего я прошу?
— Господь не может отвечать на все молитвы и давать все, что захочешь. Это уничтожит смысл жизни.
— Это как?
— Если Господь будет отвечать на все молитвы, нам нечего будет делать. Жизнь состоит из проблем и преодоления этих проблем. Мы растем и учимся на этих проблемах. Если Господь будет все делать за нас, тогда нет смысла в нашем существовании.
Я думаю, что если родители будут меньше беспокоиться о том, что их дети смотрят по телевизору и больше беспокоиться о том, что происходит в жизни их детей, то этот мир был бы намного лучше…
Наши предки иногда такие тупые, что уже даже не смешно...
— Три вечера тому назад я сидел в библиотеке, читал книгу, и там встретил удивительную женщину. Она знает так много обо всём на свете, она заставила меня думать. Потом мы пошли ко мне и там началось самое главное...
— Как обычно, вы занимались с ней сексом у камина?
— Нет, намного лучше! Мы просто сидели всю ночь и разговаривали. Всю ночь.
— Теперь у них кольца невинности.
— А что это?
— Это такие кольца, что бы они не занимались сексом и ничего вообще не делали.
— Кольцо, чтоб вы были вместе, но не занимались сексом… Это же обручальное кольцо, да?
В семьях не всегда царит мир но, когда над нами сгущаются силы зла, мы можем победить их, потому что мы вместе.
— Но мы дали обещание Иисусу!
— Стэн, Иисус не имеет никакого значения, когда Мухаммед в игре!
— Да что вы пристали? Нам в школе говорили и по телевизору, что мирные жители Афганистана и Пакистана любят Америку!
— И вы поверили? Не только Талибан ненавидит Америку. Треть мира ненавидят Америку!
— Но за что? За что нас ненавидят?
— Потому что вы и не подозреваете, что треть мира вас ненавидят!
— Почему ты отказался голосовать?
— Ну, выборы это здорово, но мне в этот раз будет плевать, потому что это выбор между клизмой и сэндвичем с дерьмом.
— Разве ты не знаешь, что всегда приходится выбирать между клизмой и дерьмом? С момента самых первых выборов мы выбираем между клизмой и дерьмом. Только у них хватает подлости так далеко продвинуться в политике.
— Я не буду тебя убивать, дедушка.
— Почему это?
— Потому что у меня будут неприятности.
Венди, надо уметь правильно выстраивать приоритеты. Что важнее — засветиться в телике, или предотвратить какое-то дурацкое убийство?
Нефиг мне указывать, что делать — мне 8 лет!
— В жизни каждого мужчины есть что-то святое, что дороже всего на свете...
— Это велик?
— Ветчина?
— Какая ветчина, урод?!
— Да пошёл ты! Ветчина, да?
Преступление на почве ненависти — это чудовищное лицемерие. За последние несколько лет в нашей стране разрабатывались новые законы о преступлениях на почве ненависти. Если кто-то кого-то убивает, то это преступление, но, если убивают человека с другим цветом кожи, то это преступление на почве ненависти. Мы считаем, что это лицемерие, потому что все преступления равны. Если мужчина избивает другого мужчину за то, что тот спал с его женой, разве причиной послужила не ненависть? Если человек покушается на государственное здание, разве это не ненависть к правительству? Цвет кожи не должен влиять на приговор, хватит разделять людей на подгруппы, этот закон только подчеркивает, что черный отличается от белых, что к гомосексуалистам нужно относиться иначе. Разве мы не одинаковые? Разве мы не равны? Вместо этого мы должны быть одинаковые и нести равное наказание за одинаковые преступления.
— Всё-таки, бедняки — это полный отстой! Твои предки сидят на пособии, но всё равно собираются рожать еще одного! Бедняки размножаются, не заботясь о перенаселённости, а значит, я должен платить за них налоги! Почему?
— Жиртрест, ты не платишь налоги, тебе восемь.
— Чувак, я думал, что афганские ребята почти уговорили тебя возненавидеть Америку.
— Нет, чувак! Конечно, у Америки может быть много проблем, но это наш дом, это наша родина, наша команда. Если ты не поддерживаешь свою команду, пошёл к чёрту со стадиона!
— У меня гениальные новости! Вчера в Денвере был вице-президент Дик Чейни и я взял у него интервью для нашей программы.
— Интервью с вице-президентом? Ну, честно говоря, я даже не знаю, как его поставить между соревнованием по поеданию пирогов и пацаном, который описался в понедельник.
— Да, но это настоящие новости!
— Это скучные новости!
<...>
— Слушайте, мне не нравится, в каком направлении движется наша программа. Мы отупляем нашу школу.
— Да нет, в школе и так все уже тупые. Мы даем им то, что они хотят.
— Мы делаем новости, приближенные к ученикам.
— Да, но это не новости, это отвратительная погоня за рейтингами! А как же наш журналистский долг рассказывать о фактах? Разве вы не видите, что происходит? Пытаясь конкурировать с нелепым шоу Крейга, мы дискредитировали само понятие новостей!
Слава Богу, мы живем,
С разным быдлом и жлобьем,
Благоденствием дыша,
В этих гнусных, захолустных,
Офигенных США!
— Рождество — это не Санта, и не снеговики.
— Ты прав. Это Иисус.
— Нет, это даже не Иисус.
— А что тогда?
— Подарки. Понял, да? Подарки.
Мы знаем, что нужно делать. Мы все смотрели «Оно» и «Очень странные дела». Надо взять ранцы, пойти в лес и спасти всех под убойные песни 80-х.
— С какой целью ты призвал принца искушений?
— Вот чёрт. У меня демоны зависимости, и я их не понимаю.
— Тогда позволь мне объяснить тьму души человеческой! Значит, у тебя есть дофамин, это гормон, который высвобождается, когда ты занимаешься чем-то приятным; во время еды или секса, скажем. И это естественно, как кролики на лугу или рыба в воде, им дофамин нужен, чтобы потреблять и размножаться. Но из-за людского прогресса и того, что у них есть доступ ко всему, чему хочется и когда хочется, люди перебарщивают и начинаются проблемы с дофамином. Понимаешь, это ни *** не высшая математика.
— С меня хватит! Вы никогда не воспринимали уроки рисования серьёзно! Вам кажется, что искусство — это несерьёзно?
— Ну не знаю, это всё как-то для гомиков, что ли...
— А мне нравится!
— Вот видите.
— Мисс Картман, ваш сын забрал кое-что, что ему не принадлежит.
— Я учила его уважать чужую собственность... А что именно?
— Бюллетени нескольких штатов, и президентом объявили не того.
— Оставлю на неделю без телевизора!
Приключения случаются только если ты идёшь туда, куда не следует.
— ... Я просто хотел сказать вам, что наркотики это плохо.
— Да знаем, знаем. Именно это все и говорят.
— Верно. Но почему это плохо?
— Потому что наркотики, вызывающие стойкое привыкание, — способ решения личных проблем, ведущий к заболеваниям тела и разума, они чреваты последствиями, значительно перевешивающими предполагаемые блага от их применения.
Мне кажется, я сегодня многое понял. Это легко — не воспринимать людей на экране как настоящих, но они настоящие. Нам так легко не обращать внимание на картинки в телевизоре, но за ними стоят живые люди, такие же как мы.
— А у вас есть в меню что-нибудь, не напоминающее говно?
— Такой молодой и такой пессимист... Тебе не кажется?
— Почему? По телику одно дерьмо, видеоигры — дерьмо, а весь мир — одна большая какашка. Единственное, что меня не бесит — это мои друзья, но они все заболели. Я буду чизбургер, и попросите повара класть поменьше дерьма.
— Привет, пацаны.
— Привет, Кенни.
— Но я не Кенни!
— Привет, Не Кенни!
— Ну так чё, кто пойдёт за тампонами?
— Давайте сыграем в игру: «Если тебя зовут Баттерс, то ты проиграл и идёшь за тампонами»?
— Давайте!
— Так, меня зовут Эрик, а тебя как?
— Кайл.
— А тебя?
— Стэн.
— А тебя?
— Рафаил!!!!
— ...
— Чё, я проиграл, да?..
— Ни фига себе, какое всё здоровенное!
— Ага, почти такое же, как жопа Картмана.
— Ни фига, пацаны...
— Теперь ты знаешь мой чудовищный секрет!
— То, что ты — гомик, Баттерс?
— Нет! Я профессор Хаос!! ( — Теперь ты знаешь мой чудовищный секрет!!
— То, что ты — гомик, Баттерс?
— Да ради Бога, я не возражаю).
— ... На его левой руке вместо ладони...
— Крюк!
— Нож!
— Нет. Сельдерей!
— Сельдерей?
— Да. И ходит он, хромая, потому что у него нет одной ноги. А там, где должна быть нога, у него... Патрик Даффи из телевизора!
— Патрик Даффи?! Картман, да это же ни фига не страшно!
— Как, не страшно? Да ты видел, в каких сериалах он снимался? Ужас!
— И что вы будете делать с ворованными кальсонами?
— Сбор кальсон — это лишь первая фаза.
— Фаза 1 — сбор кальсон.
— Ну... а какая вторая?
— Ээ... Эй, мужики, какая вторая фаза?
— Фаза 1 — собираем кальсоны.
— Да, да. А что насчёт фазы 2?
— Ну... фаза 3 — это прибыль, въехали?
— Я не въехал.
— Видите, фаза 1 — сбор кальсон, фаза 2 — ..., фаза 3 — прибыль.
— А... въезжаю...
— Стен, ты видел утром радугу?
— Да, здоровенная такая!
— Ненавижу радугу.
— Ты что? Радуга всем нравится, что можно ненавидеть в радуге?
— Не ясно что ли? Вот сидишь ты, весь в своих думках, а эта радуга как подвалит, как поползёт по твоей ноге, заберется в жопу, как начнет кусаться, ты как заорешь: «Э, вылазь из моей жопы, дурацкая радуга!»
— Картман, чё за фигню ты рассказываешь?
— Я рассказываю о радуге, ненавижу радугу!
— Радуга — это такая разноцветная арка, появляющаяся после грозы.
— А-а, радуга. Да я люблю радугу.
— Извините, что убил вашу маму, белка сказала, что она злая.
— Тебя обдурила белка?.. Умом ты не блещешь.
— Это нечестно. Это несправедливо.
— Сколько мы в него вложили времени, сколько усилий! И вот его благодарность!
— Вот доказательство того, что усилия никогда себя не оправдывают! Отныне я буду безработным бомжом-наркоманом!
— Пацаны, я тут кое-что подсчитал. В прошлом году соотношение составляло 90% белых против 10% черноты. Это означает, что всего за один год их стало на 50% больше.
— Первый раз ты так серьезно математикой.
— Потому-что это важно! Ежегодный прирост в 50% означает, что через 3 года мир заполонят одни нацменьшинства! Это случится в 2012 году. Индейцы Майя это предсказывали!
— Кто?
— Майя. Они знали, что к 2012 году чернота захватит мир! И это уже началось.
О, Боже мой, они обоссали Кенни!
— Извини, Стэн, что я кинула тебя.
— Ничего, Венди. Извини, что я пожелал, чтоб ты сдохла.