Неосторожное слово подобно окурку сигареты, брошенному в мусорный контейнер: оно тлеет, внезапно вспыхивает, и пожар охватывает целый квартал.
Свобода бывает разная: свобода для... и свобода от...
Хочешь быть уродом — пожалуйста, у нас свободная страна. Миллионы людей до тебя сделали такой же выбор.
... В каждом человеке есть потайная дверца, ведущая прямиком к сердцу.
Когда мне окончательно осточертеет жить, я пойду и зароюсь в песок. Или в книги.
Когда миловидная женщина входит в дверь, здравый смысл улетучивается в окно.
Идиоток общество легче принимает, чем идиотов.
Мы думали, у нас такие серьёзные проблемы. Откуда нам было знать, что мы счастливы?
Печалиться лучше в молодости. Печальная хорошенькая девушка вызывает желание ее утешить, а вот печальная старая клюшка — нет.
... Лучше быть везучим, чем богатым.
Людям почему-то нравится сваливать мусор в такие места, где еще сохранилась природа...
Природа в полный рост — не под силу человеку...
Приятно иметь мелкие цели, которых легко достичь.
Родителей нужно оберегать от реальности.
Шекспир тем и прекрасен, что у него нет однозначных ответов.
Шекспир всегда неоднозначен. Ему нравится морочить зрителю голову. У него в каждой сцене заключена куча смыслов. Всегда что-то спрятано за занавеской, чтобы потом нас удивить.
Справедливость торжествовала, зло было наказано, даже глупость была наказана, а добродетель — вознаграждена, более или менее. У Шекспира всегда всё более или менее.
Женщины очень часто совершают одну принципиально важную ошибку. Тратят уйму времени на объяснение собственных чувств, тащат на блюде эмоции и реакции, недостатки и потребности, и любовь, и гнев, и обиды. Как будто от разговоров может быть прок.
Известно ведь, что любовь хорошей женщины хранит мужчину от всех несчастий.
На этом свете доброта на дороге не валяется, и нужно всегда принимать её с благодарностью.
— ... Люди воображают собственную смерть, чувствуют её приближение, и одна мысль о её неизбежности становится афродизиаком. Собаки или кролики ведут себя иначе. Или птицы, к примеру, — в неурожайные годы откладывают меньше яиц или вообще не спариваются. Всю энергию тратят на то, чтоб остаться в живых и дождаться более благоприятных времен. А человек надеется оставить свою душу в ком-то другом, в новой версии себя, и жить вечно.
— Значит, мы обречены, потому что надеемся?
— Можно назвать это надеждой. А можно отчаянием.
В самом деле, разве это не прелестно, когда есть возможность соединить в одном действии послушание и бунт?
Четкое выполнение ежедневных рутинных обязанностей — один из наиболее действенных способов сохранить высокую мораль и ясный рассудок...
Скоро... на всей планете останутся только длинные подземные трубы. В трубах будет искусственное освещение и искусственный воздух, потому что озоновый и кислородный слои Земли уже будут полностью уничтожены. Люди станут ползать по этим трубам, гуськом, нагишом, каждый видит только задницу впереди ползущего, моча и экскременты падают вниз через отверстия в полу, а потом цифровое устройство случайным образом выбирает некоторых, обрабатывает и скармливает всем остальным с помощью приборов в виде игл, расположенных на внутренней стороне этих труб. Система автономная и потому вечная, все будут довольны.