— Могу я задать вопрос, сэр?
— Лучше бы не задавал, но я ведь знаю — все равно спросишь.
Богемное бодрствование — это куцая замена счастью.
Иногда известные нам люди и места удивляют нас.
— Зачем добиваться девушку через Харкера? Вы в силах просто взять ее и все.
— Я не могу. Знаю, это звучит абсурдно, что такой, как я, не может наступить на нормы морали. Забрать эту девушку, сделать ее такой, как я — это просто омерзительно. Нет, Ренфилд, я не могу. Я не смогу... взять.
Иногда приходится пожертвовать конем, чтобы захватить ферзя.
Если не поставишь все — не выиграешь ничего.
— Наше возмездие лежит сегодня на ваших плечах, но, похоже, ваши плечи с трудом держат на себе пиджак.
— Вы сможете отомстить. Мы отомстим им вдвоем. Но в первую очередь я хочу снять с себя заклятие, которое они на меня наложили. Я не стану убивать, не стану кормиться. Я заживу как человек или умру.
Вы не смогли вернуть меня в этот чертов мир. Вы обманули меня с вакциной, которая лишь дает видимость жизни, что я потерял. Вы подарили мне надежду. Вы — большее чудовище, чем я, и когда-нибудь я убью вас за это.
Я живу в тьме, но я стремлюсь к свету.
Мы связаны не своими потерями, а теми, кто лишал нас всего…
Некоторые люди в этом мире готовы все проиграть, лишь бы не признавать свое поражение.
Добро пожаловать в мой дом! Входите смело, идите без страха и оставьте нам здесь что-нибудь из принесенного вами счастья.
— Я сам являюсь потомком очень древней семьи. Но мой разум — всегда настроен на будущее. И меня окружают вещи из разных эпох.
— Вы полны противоречий, не правда ли?
— Как и наш мир.
Есть мечты, за которые следует сражаться. И, если вы хотите выйти за рамки, которые установило общество — то надо сражаться.
Лесть — это затупленный клинок.
— Время залечит все раны.
— Не все.
— Вы правы, сэр. Но всегда есть способ унять боль.
У женщин есть много способов выразить свои желания: прикосновение руки, нежные объятия, взгляд украдкой — множество намеков.
Все молодые леди ходят, как павлины. Думают, что мужчин привлекают самые яркие и громкие. Но жеманство — это орудие уличных женщин.
— Есть ли прогресс по вакцине от солнца? Сколько мне еще прятаться в тени? Я хочу гулять под солнцем, как любой другой человек!
— Вы никогда не будете, как другие.
— Вам бы не помешало это помнить.
— Я увеличил действие вакцины до трех минут двенадцати секунд.
— Три минуты!
— И двенадцать секунд.
— И я даже успею выпить чашечку чая, прежде чем вспыхнуть огнем!
Живи — жизнь бесценна.
— С кем бы ты предпочла провести вечер — со мной или с заспиртованной жабой?
— С жабой. Там бы хоть был шанс, что мой поцелуй превратит его в принца.
— С этого дня — вы американский промышленник.
— Теперь на моей стороне Бог, револьверы и бурбон.
В Европе есть что-то, чего нет больше нигде. Не зря ее называют Старым Светом. Но при этом люди находятся в поисках новизны.
— Сегодня со мной случилось нечто необычное. <...> Я совершил поступок, который принес другому радости больше, чем мне.
— Кому?
— Харкеру и Мине Мюррей. <...> Я свел их вместе, и судя по всему, они поженятся.
— Значит, добрый поступок?
— Да. Я должен быть в ужасе, но по правде, мне нравится это ощущение.
— И все же?
— И все же.
— Свести вашего подчиненного и мисс Мюррей, значит, держать ее в своей орбите. Как гравитация — близко, но не слишком близко. Мудро было бы отпустить ее.
— Иногда ты чересчур умный.
— Кроме своей торговли Юэн очень интересуется Диким Западом.
— Ковбоями и индейцами?
— Бандитами, кольтами и падшими женщинами.
После того, как разграбили замок моего отца, бесценное наследие, что веками хранилось в семье — пропало. Всему можно найти замену, кроме одного. Ренфилд, верни мне эту картину. Верни ее домой.
Я любил лишь одну женщину в жизни. Но наша жизнь с твоей матерью не была прямой линией. Я сделал единственно возможный шаг к счастью — последовал зову сердца.
— Я ушла. Ненавижу больницы.
— В таком случае, вам будет непросто работать врачом.
— Она охотница на вампиров.
— Ренфилд, я не только смогу избежать ее подозрений, но и получу то, что она не давала еще ни одному мужчине.
— Ее любовь.
— Нет, нечто более ценное — ее доверие.
— Илона?
— Я всегда ее любил. Сколько себя помню.
— В прежней жизни?
— Да, в прежней жизни... И здесь, сейчас...
— Но как?..
— Я не знаю. Я задаюсь этими вопросами с тех пор, как увидел тебя. Это чудо.
Старая легенда. Новая кровь.
Все изменилось с тех пор, как я вас увидел. И эта магия выше моего понимания. Знаю, что это невозможно, но вы Илона, вернувшаяся ко мне. Но вы даже больше, вы также и Мина. Я пытался сдерживать свои чувства, но не смог. Вы заставляете меня желать большего, чем я могу иметь. Ради вас я научился находиться под солнцем.
Я научу тебя, как забраться в сны Джонатана. <...> Захватить все пять его чувств. Осязание: касаться кончиками пальцев его рук, груди, щек. Обоняние: воспоминание о лете и о теплом солнце на обнаженной коже. Звук: твой смех, легкий и звонкий, как колокольчик. Зрение: томящий взгляд, который столько обещает. И, наконец, вкус...
Женские чары не в красоте и не в улыбке, а в разуме.
Идя к своей мечте, несложно споткнуться. Но конец приходит, только если бросишь её. (Когда замечтаешься — можно оступиться, но если вовсе не мечтать — совсем пропадёшь.)
Не амбиций должен стыдиться человек, а их отсутствия.