Я вступаю в дружбу лишь с очень немногими, но зато дорожу ею.
Быть чувственным значит быть страдающим.
Коммунизм ни у кого не отнимает возможности присвоения общественных продуктов, он отнимает лишь возможность посредством этого присвоения порабощать чужой труд.
В ледяной воде эгоистического расчета буржуазия потопила священный трепет религиозного экстаза, рыцарского энтузиазма, мещанской сентиментальности. Она превратила личное достоинство человека в меновую стоимость и поставила на место бесчисленных пожалованных и благоприобретенных свобод одну бессовестную свободу торговли. Словом, эксплуатацию, прикрытую религиозными и политическими иллюзиями, она заменила эксплуатацией открытой, бесстыдной, прямой, черствой.
Буржуа смотрит на свою жену как на простое орудие производства. Он слышит, что орудия производства предполагается предоставить в общее пользование, и, конечно, не может отрешиться от мысли, что и женщин постигнет та же участь. Он даже и не подозревает, что речь идет как раз об устранении такого положения женщины, когда она является простым орудием производства.
Вопрос о том, обладает ли человеческое мышление предметной истинностью, — вовсе не вопрос теории, а практический вопрос. В практике должен доказать человек истинность, то есть действительность и мощь, посюсторонность своего мышления.
Капитал национальности не имеет.
Свободное развитие каждого является условием свободного развития всех.
Противно быть под ярмом — даже во имя свободы.
Сердце человека — удивительная вещь, особенно если человек носит сердце в своем кошельке.
Государство нуждается в очень суровом воспитании со стороны народа.
Никто не принуждается к заключению брака, но всякий должен быть принужден подчиняться законам брака, раз он вступил в брак.
Религия — опиум народа.
Религия есть самосознание и самочувствование человека, который или еще не обрел себя, или уже снова себя потерял.
Верхи полагаются на низшие круги во всем, что касается знания частностей; низшие же круги доверяют верхам во всем, что касается понимания всеобщего, и, таким образом, они взаимно вводят друг друга в заблуждение.
В политике ради известной цели можно заключить союз даже с самим чёртом — нужно только быть уверенным, что ты проведёшь чёрта, а не чёрт тебя.
Истину следует искать не в призрачных потусторонних областях, не вне времени и пространства, не в каком-то «боге», якобы пребывающем внутри мира или противопоставленном ему, а гораздо ближе, в собственной груди человека.
В процессе борьбы с истиной заблуждение само себя разоблачает…
Искусство – это не зеркало, а молот, которым выковывают действительность.
История повторяется дважды — сначала в виде трагедии, потом в виде фарса.
Кажется, что, по мере того как человечество подчиняет себе природу, человек становится рабом других людей либо же рабом своей собственной подлости.
Цель, для которой требуются неправые средства, не есть правая цель.
Любовь родителей наиболее бескорыстна.
Самые трусливые, неспособные к сопротивлению люди становятся неумолимыми там, где они могут проявить абсолютный родительский авторитет.
Писатель, конечно, должен зарабатывать, чтобы иметь возможность существовать и писать, но он ни в коем случае не должен существовать и писать для того, чтобы зарабатывать.
Воспитатель сам должен быть воспитан.
Страсть — это есть энергично стремящаяся к своему предмету существенная сила человека.
Отдельный скрипач сам управляет собой, оркестр нуждается в дирижере.
Нации, как женщине, не прощается минута оплошности, когда первый авантюрист может совершить над ней насилие.
Истинная «общественно воспитательная роль» государства заключается в его разумном и общественном бытии.
Законы, преследующие за принципы, имеют своей основой беспринципность.
Жестокость характерна для законов, продиктованных трусостью, ибо трусость может быть энергична, только будучи жестокой.
Законы, преследующие за принципы, имеют своей основой беспринципность, безнравственный, грубо-вещественный взгляд на государство. Они невольный крик нечистой совести.
У входа в науку, как у входа в ад, должно быть выставлено требование: «Здесь нужно, чтоб душа была тверда; здесь страх не должен подавать совета».
Если характер человека создаётся обстоятельствами, то надо, стало быть, сделать обстоятельства человечными.
Если конструирование грядущих времен не есть наше дело, то тем определеннее мы знаем, что нам нужно совершить в настоящем.
Временная разлука полезна, ибо постоянное общение порождает видимость однообразия.
Древние говорили: надо стремиться добывать себе мирские блага, чтобы помогать друзьям в нужде! Какая глубокая человеческая мудрость заключена в этих словах.
Говорить об «естественной справедливости» — бессмыслица.
Нравственное государство предполагает в своих членах государственный образ мыслей, если даже они вступают в оппозицию против органов государства, против правительства.