— Нет, я не призрак. Я должна была бы им быть, так как ты меня убил. Ведь ты меня убил, не так ли? Это ты воспользовался моим обмороком и повесил на дереве. Граф де ля Фер убил свою жену и скрывается под именем Атос. Ты должен был обрадоваться, увидев меня живой — это бы доказывало, что ты не законченный убийца.
— Я не скрываюсь, я пытаюсь забыть.
— Забыть? Что забыть?
— Твое предательство, твое вранье.
— Мой секрет. Ты даже не дал мне объясниться. Ты казнил меня, приговорил к смерти без суда!
— Ты обманула меня самым гнусным способом, ты меня обесчестила. Зачем ты вернулась?
— Чтобы отомстить тебе! Чтобы рассказать правду, чтобы увидеть твои боль, страдания, сожаления!
— Сожаления? Как ты можешь думать, что между нами все еще возможна любовь? Ты безумна! Как случилось, что ты жива?
— Да, я жива. Я жива, более чем!
— Вот моя награда за доброе дело — остаться ни с чем.
— Не совсем. Ты получила мое уважение.
— Когда-то это имело для меня значение.
Хотела предупредить, Ваше Величество, чтобы решить жить человеку или нет — нужно распрощаться с совестью. Теперь вы и впрямь одиноки.
Мужчины делятся на два типа: те, кто после занятий любовью засыпают, и те, кто начинают рассказывать о своей жизни.
— Я все равно победила — Атос мертв! [Миледи видит Атоса] Я должна была догадаться...
— Поразительно, чего можно добиться при помощи актерской игры и пузыря со свиной кровью.
— Успела насладиться сладкой местью?
— Недолго. А потом случилось нечто странное — мир без тебя стал пустым...
— Что именно ты делаешь для кардинала?
— Я солдат, как и ты. Может, мы не такие уж и разные.
— Езжай в Испанию, Англию, куда захочешь, мне все равно, но если ты еще раз появишься в Париже — я убью тебя. Без промедления.
— Ты знаешь, что мы оба не обретем покоя, пока мы живы.
— Хватит, все кончено. На колени. Тебе есть что сказать?
— Давай, закончи, что начал! [Миледи указывает на шрам от повешения]
— Ни к чему это делать.
— Пускай этим займутся власти, Атос.
— Это я сделал её такой. Её грехи на моей совести.
— Это ты должен стоят на коленях. А теперь убей меня, только в этот раз постарайся получше.
— Прекрати, Анна, ты принесла достаточно боли.
— И это ты говоришь мне о боли!?
Я думала, что почувствую что-то еще, кроме этой... этой пустоты...
— Ты продалась кардиналу.
— А иначе, зачем мне было жить? Почему бы не стать той, кем ты меня считал...
— Отныне мы чужие люди.
— Ты сам для себя чужой. Правда смотрит тебе в лицо, а ты ее не видишь.
— Она обманщица и мошенница, зачем доверять ей?
— Арамис мертв, король в смертельной опасности, но, конечно, лучше обсудим мою персону, времени у нас полно.
— Чтоб ты сдох!
— Спасибо, я уже почти.
Что? Никогда женщину не видел? Глядя на тебя, наверняка нет.
— Я удивлен. В кои-то веки тебя волнует что-то, кроме тебя самой.
— Если король умрет и я лишусь места при дворе — это будет катастрофой.
— Прости мне мою наивность.
У нас не осталось причин доверять друг другу... но кому еще мы можем довериться? Кто еще знает нас так, как мы знаем друг друга?
— Вы вышли замуж за герцога лишь затем, чтобы убить его?
— Старик умер от естественных причин.
— А его сын?
— От несколько менее естественных.