Интересное наблюдение: раньше как-то не задумывался, что слова : Запад, Западня, Западло — все однокоренные...
Надежда притупляет наблюдательность.
Ничто не скрывается от взоров наблюдательного света.
Наблюдательность обостряется от страданий.
Одно из самых важных достоинств писателя — это его наблюдательность.
В делах человеческих лучше разбирается не тот, кто больше прожил, а тот, кто больше наблюдал.
Посторонний наблюдатель может иногда лучше понять положение, чем тот, кто является частью его.
— Вчера ты изменил планы на игру.
— Я всегда так делаю, когда чувствую подвох.
— Подвох?
— Конечно, Тулур случайно там оказался в тот самый момент, когда мы выходили с бриллиантами?
— Как ты догадался?
— Ты — это ты, а я это я. Мы наблюдали за Тулуром, пока он по твоей наводке наблюдал за нами.
Может быть, это только иллюзия, но, кажется мне, большинство людей хранит воспоминания о давно минувших днях, гораздо более далеких, чем мы предполагаем; и я верю, что способность наблюдать у многих очень маленьких детей поистине удивительна — так она сильна и так очевидна. Мало того, я думаю, что о большинстве взрослых людей, обладающих этим свойством, можно с уверенностью сказать, что они не приобрели его, но сохранили с детства; как мне обычно случалось подмечать, такие люди отличаются душевной свежестью, добротой и умением радоваться жизни, что также является наследством, которого они не растратили с детских лет.
И Матильда выпрямляет спину и сидит в своём кресле прямо-прямо, скрестив руки на коленях и смотрит на Монека. Воздух теплый. Сад пронизан солнцем.
Матильда смотрит на него. Смотрит на него. Смотрит...
— Жертва белый мужчина, имя неизвестно. На руках следы сопротивления, колото-резаные раны на груди и шее. Похоже еще один бездомный наркоман, решивший здесь ширнуться.
— Интересная теория, вот только этот парень был убит не здесь. Он лежит на животе, но эта синеватая область на спине указывает на то, что тело сюда перетащили. Он не бездомный, на нем модные современные джинсы и еще, взгляните на его ногти — маникюр. Но в одном ты прав, это действительно белый мужик. Так держать, Флэш, скоро ты станешь настоящим детективом!
— Слушай, как ты с ним работаешь вообще?
— Один терапевт сказал, что меня привлекают садо-мазохистические отношения.
Чтобы увидеть мир, надо вспомнить. Если мы не вспоминаем, значит перед нами новое. Большинство людей не видят новое, потому что не смотрят, а вспоминают.
Когда увидите человека, старайтесь угадать, что будет дальше.
Страх — это хорошо. Когда страшно, обостряется внимание.
Это редкий дар — видеть то, что не видят другие.
Я не думаю, что людям нравится, когда ты знаешь вещи, которыми они пока не готовы поделиться с тобой. (Мне кажется, люди не хотят, чтобы другие знали, пока сами не готовы поделиться).
Когда будешь работать, нужно иметь глаза на затылке.
Чем внимательнее смотришь, тем меньше видишь.
Смотрите внимательно. Потому что чем вы ближе, тем меньше вы видите.
— Ты ничего странного не заметил в Ребекке сегодня?
— Нет.
— Сегодня пятница, на ней чёрный костюм от Армани.
— И что?
— Этот костюм она носит по четвергам, этот же костюм на ней был и вчера.
— Мне кажется, это подмечают только геи.
— Нет. Наблюдательность занимает 90% работы консьержа. А если такая женщина как Ребекка два дня подряд надевает одно и тоже, что-то не так!
Даже что-то действительно важное... Можно и не заметить, если оно прямо у тебя под носом.
Очевидно, они делали то, на что способны. Наблюдения. Чтобы вычленять и носить информацию, надо быть умным. Или хотя бы взрослым. Или хотя бы добрым. Один такой стоит десяти презрительных болтунов.
Если ты умеешь наблюдать, ты уже наполовину актер. Но идти и напиваться в баре, чтобы понаблюдать за тем, как там все устроено, — это не наблюдение. Наблюдение — это отправиться в бар и заказать кофе.