Когда до человека доходит, что лежать раздвинув ноги перед сильным — это не путь завоевания сильного, а просто смешная поза, наступает терапевтический эффект.
Если бы я читала современные произведения, которые являются достоянием критики, которые оценивают по этим стихам настоящий культурный период, я могла бы сказать. Дело в том, что наша страна – не только самая читающая, но и самая графоманская страна в мире. Для того, чтобы писать стихи, не нужно ничего особенного, потому что зарифмовать «ботинок» и «полуботинок», здесь нет ничего сложного, и посчитать слоги тоже очень легко. Я абсолютно уверена, что стихи пишет подавляющее количество населения России, а возможность их печатать и быть заметными для критиков имеют единицы, и не лучшие. Это закономерное движение социума. Я не знаю, на чем оно основано, но с открытием интернета как пространства для публикации, если зайти на знаменитые порталы, можно увидеть гиганское количество поэтов и гиганское количество стихов, и проблема не в том, что они плохи, и не в том, что они упадочны, проблема в том, что у каждого времени свой ритм, свои слова, свои темы и своя мысль, которая сквозит в стихах. Невозможно писать стихи под золотой век, потому что это будет не просто вторично и банально, это будет некое воровство тем, идей и времени у прошлого, то есть все хорошо в свой срок. Невозможно писать стихи экзаметром и считать себя великим поэтом, потому что это не ты. Где твой голос, где твоя мелодия, где твои слова, где твоя тема? С этого начинается настоящее подражание. Но проблема в том, что многие гладкие, хорошо сделанные стихи глубоко подражательны и глубоко неоригинальны, и упадок начинается не там, где заканчивается культура, а там, где человек перестает искать себя.
На самом деле поэт — это человек, который никогда не будет совершать простых, человеческих, рациональных поступков. От поэта невозможно принять человеческий поступок. Невозможен поэт, сидящий у телевизора с вытянутыми коленками. Ты не веришь ему, как поэту. Невозможно верить тем поэтам, которые на службе у государства слагают государственные оды. Невозможно верить автору российского гимна как поэту. Это не поэт. Поэт — это бунтарь, который размазывает, буквально топчет свое сердце, бросает его в пыль только для того, чтобы остаться самим собой. Поэт никогда не может себя хранить, поэт — это тот, кто себя расточает.
— Мне недоступно понимание, как можно переводить с языка, не зная его?
— Это очень просто: надо шарить в теме и знать свой собственный язык. Остальное — стилистика.
Брюзжу, что в книге много опечаток. Надо было хуже учиться...
Ценности сиюминутные не заслуживают того, чтобы ради них устраивать мистерию.
Я могу пройти через собственный ад, чтобы показать вам ваш.
Я помню себя с полутора лет, и лет с четырёх я совершенно не изменилась. Я просто научилась ходить, говорить, хамить и посылать людей на известные буквы. То есть, со своего детства я училась плохому, на самом деле, а всё остальное осталось прежним.
В нашем мире люди играют с людьми в реализацию своего богатого внутреннего мира, и горе тому, кто встал на пути этой мечты о состоятельности.
Я от чужих психозов впадаю в белый гнев, а потом в красную ярость, а потом, когда все уже избиты — в черную депру.
Конечно, границы понятия можно размыть, но суть харизматичной литературы остается прежней: герой или несколько героев влекомы идеей, которая ценнее их жизни и всех ее благ. Такая жизнь должна обрываться – или создавать впечатление, что может – без всякой липы и мягкой подстилки.
Есть миф об идеальном браке, изливаемый с экранов и страниц глянца. Если вы сравниваете свой реальный брак с идеальным – то отчего параллельно не сравниваете свою судьбу с поисками Грааля или вечной смертельной схваткой с Минотавром? С идеальным житием великомученика Такого-то? Отчего в беседах с начальником ты не Матросов, офисный раб?.. Мифология – везде мифология, и урезать её нечестно.
Есть разные сорта дивных, все они путают жизнь и игру, но те, что с высокими идеями – самые опасные.
Очевидно, они делали то, на что способны. Наблюдения. Чтобы вычленять и носить информацию, надо быть умным. Или хотя бы взрослым. Или хотя бы добрым. Один такой стоит десяти презрительных болтунов.
Никто вокруг меня не испытывает любви в том смысле, который не марает этого слова.
Эта болезнь имеет три симптома: трусость, приводящая к панике, бездействию и параличу ума. Гордыня, не позволяющая заметить трусость и проявляющаяся в эгоистическом стремлении манипулировать окружающими людьми, чтобы иметь информационную или харизматическую власть. Плоды манипуляций считаются проявлением ума, который на деле давно лежит в параличе — но соглашаться с этим больно. Ложь как следствие трусости и гордыни — малозаметная ложь больного самому себе, будто он здоров — зато нездоровы все остальные. Слабость выдается этой ложью за умение хорошо приспосабливаться к обстоятельствам, подлость — за хитроумие, предательство — за политический расчет, воровство чужих идей и сил — за приобретенный опыт, отсутствие собственного мировоззрения — за гибкость, ябедничество и клевета — за информационную помощь, презрение и высокомерие — за честь, зависть — за рефлексию, голод — за эмпатию, собственная грязь — за законы общества, поверхностность — за легкость и оптимизм, глубокое и бесплодное отчаяние — за смирение, жажда победы любой ценой — за силу воли.
Я стал реалистом. Нынче все реалисты. А когда кругом одни реалисты — нет ничего легче предательства.
Хорошо погибший герой – это герой, которого не хочется воскрешать.
Пока вы не увидите, насколько сами вы злы, ущербны, жадны, завистливы, похотливы, лживы, тупы, амбициозны, трусливы, как вы читерите, проламываете власть имущих по всем каналам связи, как вы убоги в своих призывах к справедливости, которая всегда – Ваше Личное Чувство Справедливости, пока вы не возжелаете Мира и Радости миру более, чем собственного постамента либо правоты – вы будете просасывать. Вы будете просасывать, если вместо разговоров о будущем не займетесь сегодняшним днем. Явите свой свет СЕЙЧАС. Хик Родос – хик сальта.
Есть добрая сотня причин, по которым вы мне неприятны. Назовите одну, по которой вас надо терпеть.
Для того, чтобы как следует льстить мне, вам не хватит интеллекта. А для того, чтобы соблазнить – красоты. Поэтому пейте свой тыквенный сок молча.