Мир всегда приходит в норму. Важно лишь, чья она.
Со временем то, что казалось странным, становится нормой. То, что казалось невозможным, становится реальным.
Когда у меня есть выбор между нормой и безумием, я выбираю безумие.
Такие нынче времена: безумие — норма жизни.
Безумие относительно. Кто определяет норму?
Ты не сумасшедший, а просто чудак. Шут гороховый. Прежде и я всякого чудака считал больным, ненормальным, а теперь я такого мнения, что нормальное состояние человека — это быть чудаком. Ты вполне нормален.
Я шёл и думал — мир охвачен безумием. Безумие становится нормой. Норма вызывает ощущение чуда.
Для счастья не требуется причин: человек никогда не задается вопросом, отчего он счастлив; он просто счастлив, и все тут. С несчастьем же происходит наоборот: нам всегда нужны причины, его объясняющие, словно счастье — это наше естественное состояние, нам должно его ощущать, а несчастье — это извращенное отклонение от нормы, и мы тщимся выявить его причины.
— Существуют нормы одежды.
— А кто их устанавливает? Если б нормы предписывали вплетать в волосы живую селёдку, соблюдала бы ты их?
— Алиса!
Когда ты оказываешься в безнадежном положении, во всяком случае, которое расценивают как таковое люди с рациональным, трезвым умом, и ничего хорошего уже не ждешь, и вдруг все оборачивается как нельзя лучше, ты называешь это чудом. Есть везунчики, которые видят чудеса каждый день. Эта книга для тех, кто способен увидеть чудо, а также для тех, кто разуверился и думает, что чудеса — не для него; для всех, кто любит кошек, а также для тех, кто считает себя закоренелым «котоненавистником»; для тех, кто полагает, что «норма» и «идеал» суть одно и то же, и для тех, кто знает, что иногда отступив от того, что считается «нормальным», вы можете очень обогатить вашу жизнь.
Христианская культура построена на чувстве вины. Грешить плохо, потому что потом будешь терзаться раскаянием. Чтобы избежать ощущения вины, нормальный европеец старается вести себя нравственно. Точно так же и японец стремится не нарушать этических норм, но по другой причине. В их обществе роль морального сдерживателя играет стыд. Хуже всего для японца оказаться в стыдном положении, подвергнуться осуждению или, того хуже, осмеянию общества. Поэтому японец очень боится совершить какое-нибудь непотребство. Уверяю вас: в качестве общественного цивилизатора стыд эффективнее, чем совесть.
Кризис, о котором все говорят, особенно сейчас — это кризис сознания. Кризис, который не может более считать старые нормы приемлемыми.
— Долго ещё я буду такой?
— Какой?
— Я не хочу всё знать прежде, чем оно случится... Хочу быть нормальной, как раньше.
— Ты не переживай. К тому же, как знать, кто нормальный?
— Ты.
— Открыть тебе тайну? Нормальные, вроде меня, мечтают стать необычными, как ты.
Интеллектуальная утончённость — это одна вещь, а вот нравственная утончённость — это уже совсем другое.
Если хорошие люди будут придерживаться слишком высоких этических норм, то могут проиграть менее щепетильным противникам.
Нормальность не нормальна.
Нет места лекарствам там, где то, что считалось пороком, становится обычаем.