— Чтобы не напиваться, надо запивать содовой со льдом.
— Вы знаете, ваше американское пристрастие ко льду — меня пугает. Вы с таким остервенением круглосуточно поглощаете лёд, как будто вы мстите всем айсбергам за гибель «Титаника».
Что ли поменять жизни колесо
И к судьбе махнуть встречной полосой?
Но на всех шоссе не растаял лед
И меня к тебе все равно несет.
Потолок ледяной, дверь скрипучая
За шершавой стеной тьма колючая
Как пойдешь за порог — всюду иней,
А из окон парок синий-синий...
Зима не ждёт, ей нечего терять,
Метели пусть проходят стороной.
Застать себя в финале января,
Тонуть, тонуть в пучине временной.
И станет геометрией вода,
Не отпуская тишины,
Я был всегда под тощей льда,
Я спал всегда под тощей льда
И видел сны, я видел сны, я видел сны...
Я взял стакан. Параллелепипеды льда тихо звякнули.
Может, такой подход и пустая трата времени, когда имеешь дело с фригидной сучкой вроде Аманды, у которой вместо сердца кусок льда, однако надо помнить, что даже ледники тают, если нагревать их подольше.
Лёд убивает не хуже, чем огонь.
— Ну и ну, кто вернулся после попытки утопить проблемы в спиртном.
— Я знаю ответ: мы.
— Но их не утопить, потому что проблемы умеют плавать.
— Заморозим их в глыбу льда.
— И искупаем этот лед в вискарике!