Единственная философская проблема, мешающая поверить в существование Страны Чудес — это то, что наша реальность на самом деле могла бы быть плодом нашего воображения.
— Ты слишком сильно беспокоишься по поводу людей, Алиса, — говорит он. — Бери пример с меня: здравомыслие тленно, безумие — новый черный.
Чтобы доказать твое здравомыслие, тебе придется совершать безумные поступки. Обдумай все, прежде чем принять мое предложение. Оно похоже на кроличью нору: упав в нее однажды, возврата уже не будет.
Жить среди нормальных — сплошное безумие.
Ты знаешь, кто такие безумцы, Алиса? Это люди в здравом уме, которые слишком много знают.
— Ты безумна, Алиса, — шепчет за моей спиной моя Тигровая Лилия. Она, кто должна была стать моим единственным другом, в последнее время обозлилась на меня. — Б. Е. З. У. М. Н. А... Чешир нереален. — От ее голоса у меня мурашки по коже. — Ты его выдумала, Алиса.
Поделитесь со мной тем, что Вы курите. Кажется, Вас неплохо накрывает.
Слабость человека — в его прошлом, где похоронено всё его грязное бельё.
Безумие — это такая болезнь, которая распространяется на все классы и слои населения.
— Очень скоро, один из нас сделает нечто ужасное, — произнес он.
— О чем ты говоришь?
— Когда придет время, сделай это, — прошептал он ей на ухо. — Сделай выбор мудро и помни, что бы ни произошло, каким бы злом я не был, я люблю тебя, — он приложил ладонь к ее губам, в то время как солнце начало стремительно уходить с голубого небосклона, повергая мир в сумерки, словно кто-то опустил занавеси и свет исчез из комнаты. Маковое поле вокруг нее побледнело и увяло само по себе, медленно, цветы упали к их ногам, словно были пьяны.
... — Это настоящий я, Шу, прежде чем все не пошло наперекосяк. Быть может, это последний раз, когда ты видишь меня вот так, пока Охотник во мне не обрел власть надо мною.
— Прошу, не делай мне больно, — произнесла Шу, пытаясь выиграть время, пока не решит, что делать дальше.
— Любовь — это боль, принцесса, — он склонил голову набок, и на его лице заиграла соблазнительная улыбка.
— Значит, ты помнишь о любви ко мне? — удивилась Шу.
— Ну, конечно же, — произнес он. — нет.
... Куда попадают люди, которые умирают во снах? Сны умирают вместе с ними?
.. Почему здесь так много пепла?.. Это и есть загробная жизнь? ..
Шу не увидела ничего, кроме желтой кукурузы, и дымчатых образов кустов вдалеке.
— Локи! — закричала Шу изо всех сил, думая, что это он и преследовал ее, — чего же ты ждешь? Я здесь!
Ничего. Никто не отозвался...
Вот в чем проблема вменяемых людей. Практически всегда у них есть право убивать тех, кого они считают больными.
— Ты знаешь, что она в конце умерла? — спросила Аксель, читая дневник. — Что это вообще за сказка такая?
— Та, которую рассказал бы Чармвилль Глиммер, — ответила Фейбл...
— Ему не позволено оставить свою фамилию, — сказала Юстина. — Выберешь для него новую?
— Блекстар, — Чармвилль улыбнулся, глядя на спящего Локи. — Локи Блекстар. Мне нравится, — он добавил, когда уже повернулся, чтобы уйти, — звучит по-хулигански.
Одна из привилегий незнания того, кем ты являешься на самом деле — возможность играть любые роли.
Вот поэтому я и жру. Это заменяет мне секс, которого у меня никогда не будет.
... Ты хотел узнать, кто ты такой на самом деле, Локи. Ты хотел узнать, за что тебя изгнали и кем была та девушка. Более того, ты хотел узнать о тьме, что сокрыта внутри тебя... Вот все ответы, которых ты так хотел. Ты просто напросто Охотник. Всегда был и будешь...
... Локи, которого она знала, исчез. Тот, что стоял перед ней, был Охотником, которого все боялись в Королевстве Скорби. Он выглядел таким могущественным, таким дерзким и уверенным в себе.
... Боже мой, подумала Белоснежка, когда Локи снял капюшон толстовки. Она увидела, что его волосы снова стали белоснежными, как прежде у Охотника, еще до того, как Чармвилль вызволил его у теней.
Что есть жизнь, как не большая глупая книга?
— Он идет, — произнесла Серена.
— Кто идет? — встряхнула ее Шу. Мысль от осознания того, о ком именно Серена говорила пугала ее.
— Охотник, Шу, — произнесла Серена. — Боюсь, он убьет всех до единого во Ферри Тейл...
Правило первое — парень отправится в Обычный мир как смертный, то есть он сможет умереть как любой другой человек. Правило номер два: мальчик отправится в Обычный мир без воспоминаний. Он не вспомнит ничего о своем прошлом. Хотя ты расскажешь ему, что он был полу-ангелом, который жил на Сказочных Небесах. У него будет выбор: либо продолжать жить в Обычном мире смертным, либо добиться всепрощения и вернуться на Сказочные небеса. ... В таком случае, стертая память — для его же блага. Он не будет ничего помнить, не будет думать о девушке из-за которой его изгнали.
— Что ты тут делаешь? — рычу я.
Джек закрывает глаза и складывает губы трубочкой:
— Ты задолжала мне поцелуй.
— Что? Ты сошел с ума... Как ты вообще сюда попал?
— Я опасный человек... Хочешь сходить на свидание?.. Кстати, меня зовут Джек Даймондс.
— Отпусти меня. — Вырываюсь я.
— Вау, а ты умеешь выбираться из чувственных мужских объятий.
— Ты еще не видел, как я расправляюсь со смирительной рубашкой...
Положи, пожалуйста, свою мораль в задний карман, достанешь ее потом позже.
— Найди моему сыну сердце, Кармилла.
— Так и будет, — сказал Ангел, — но ты так и не сказал нам его имени.
— Локи, — ответил охотник на вампиров, — Локи Ван Хелсинг.
— Значит, ты идешь со мной на свидание? — говорит он.
— Только не начинай, — вздыхаю я. — Почему ты хочешь, чтобы я пошла с тобой на свидание? Я тебя даже не знаю.
— Давай посмотрим. Мы вместе спасли девочку, сражались с чудищами в красных плащах, а теперь сбежали от старухи, которая считает себя кошкой. Раньше я целовал девушек, еще не успев поздороваться. Ты, практически, уже моя жена. У нас и дети есть. — Он подмигивает Констанции.
Я позволяю ей связать себя, и пока она занята этим, закрываю глаза. Я воображаю, что сейчас шестнадцатый век, а я принцесса, что-то вроде Золушки, которой в сказочном замке затягивает корсет прокуренная служанка, и я вот-вот встречу своего Прекрасного Принца.
— Льюис, ты напишешь книгу? Напишешь обо мне, пожалуйста?
— О чем книга, Алиса?
— О Безумии, Льюис. Ты напишешь книгу о прекрасном безумии.
... сказочные герои были прокляты, обречены на вечный сон сотни лет назад. Они просыпаются ненадолго всего раз в каждые сто лет, вот тогда-то вы и можете с ними повстречаться.
Взгляни на меня. Да, я, конечно, не образец для подражания, но все же довольно неплохой пример. Думаешь, я укуренный и легкомысленный, но знаешь, все то, что я узнал — бесконечно. Только потому, что я позволил себе жить каждым мгновением.
— Так сказки — это нечто вроде выдумок? — спросила я.
— Сказки — это истории, — ответила Зола. — Каждая жизнь, что мы проживаем — своего рода история. Если мы будем считать чужие истории выдумками, кто знает, вдруг наша собственная история тоже всего лишь чья-то выдумка?
Плитка на полу черно-белая, словно шахматная доска. Я никогда не наступаю на черные. Только на белые. Не уверена почему.
Седьмое правило выживания в фильмах ужасов: всегда проверяй батарейку своего фонарика перед использованием, потому что обычно они не работают, когда тебе нужно.
Если хочешь узнать судьбу мертвеца, морг — хорошее начало.
Никто не заслуживает смерти, не узнав, кто он есть на самом деле.
Пялься на темноту подольше, и ты кончишь тем, что увидишь то, чего там нет.