Какой-то мудрец сказал, что на свете существует три сорта друзей: друзья, которые нас любят, друзья, которые нас не любят, и друзья, которые нас ненавидят. С этой третьей породой друзей нужно быть как можно любезнее...
Ничего после нас не остаётся, ничего, кроме воспоминаний...
Никогда не надо пренебрегать маленькими величинами, потому что через них мы приходим к большим. Вы полагаете, вероятно, как, впрочем, и большинство людей, что политические катастрофы, революции, падения империй вызываются серьезными, глубокими и важными причинами… Ошибка! Герои, великие люди покоряют государства и руководят ими; но сами они, эти великие люди, находятся во власти своих страстей, своих прихотей, своего тщеславия, то есть самых мелких и самых жалких человеческих чувств.
Старость — это возраст разочарований... <...> А юность — возраст иллюзий.
Это лихорадка, не дающая ни минуты передышки; это острая, непроходящая боль; от неё страдаешь, изнываешь, но никто от неё не умирает.
— О небо!... Значит, вы несчастны?!
— Нисколько… я разорён, только и всего!... Но никогда я не чувствовал себя так хорошо, никогда я не был так весел и свободен.
... подождите — ожидая, ничем не рискуешь... Всегда что-нибудь может прийти в голову, а когда торопишься...
По-моему, он меня не любил — вот что самое обидное... <...> В своих сердечных склонностях мы вольны. Я его забыла, я о нём не думаю... но обиду я затаила на всю жизнь...
Сезарина: ... Он болван, но он мой дядя, мне необходимо его куда-нибудь сунуть.
Бернарде: Что он умеет делать?
Сезарина: Ровно ничего.
Бернарде: Пустите его по народному образованию — сделайте его каким-нибудь там инспектором, словом, придумайте какую-нибудь синекуру.
Зоя: Как же он позволяет так собою вертеть?..
Агата: А он и не подозревает, что им вертят... Напротив, воля у него есть... и даже твёрдая воля... (С улыбкой.) Но это воля его жены...