— Мы же решили отложить это на завтра.
— Завтра может и не быть.
Лори... Шейн... Андреа... Гленн... Они все погибли. И самое печальное в том, что тот дружелюбный офицер падох вместе с ними.
Будь Абрахам жив, мы бы не сдались. Если бы Гленн был жив, у ребенка Мэгги мог бы быть отец. Карл и Мишон могут сражаться, у них есть Рик. У Аарона Эрик. Юджин много знает. Дэрил сильный.
Всё началось с нескольких странных историй в новостях. А потом всё было так быстро, всё случилось внезапно.
Спустя две недели я пришел в больницу — там солдаты расстреливали людей в коридорах. Они стреляли в людей, а не в ходячих.
Потом ходячие прорвались. Я пытался тебя вытащить. Пытался. У нас бы ничего не получилось. Выхода не было, старик!
И я это знал, я не мог с этим жить. Я не мог жить. Но мне пришлось. Я не сохранял жизнь Лори и Карлу.
Это они поддерживали меня. Я хочу, чтобы ты знал: я даже не смотрел на неё до этого.
Приюти людей... Корми их... И придется привыкать к их любви.
Посмотри, что ты наделал. Карл не значил ни черта.
Я не знаю, с какими лживыми придурками вы имели дело, но я человек слова.
Я вам скажу, на что все пошло... да не на что нахер!
Отныне заявляю, что у нас будут макаронные вторники каждую среду.
— Умолять смысла нет, да?
— Да.
— Но вы ведь сразу могли нас убить. Была какая-то причина?
— Патроны не хотели тратить.
— А это кто такой хмурый?
— Хмурый дяденька это ты.
— Зачем ты рисуешь меня хмурым?
— Он ведь умеет улыбаться.
— А вот это его большой живот.
— Папин большой живот.
Бред... Все эти надежды молитвы пустая трата времени, мы найдем девочку и с ней все будет хорошо! Я здесь, что единственный в этом уверен? Господи боже.
— Электричество, душ, стрижки… Я не думал, что снова все это увижу.
— Да ладно. Стрижки не могли исчезнуть.
— Сидим тут и ждем национальную гвардию с тех пор, как…
— Все дерьмом накрылось.
— Выбирай выражения.
— С тех пор, как все накрылось. Ну, а потом все вокруг провоняло им насквозь.
— Да ты уже совсем не навеселе.
— Нет, я веселая, просто не слепая.
Ты выживешь. Мы обе выживем. Поэтому нам тяжело.
Стоит нам увязнуть в дерьме, ты тут как тут с лопатой.
Ваш стиль управления в прошлом. Лучше не станет от того, что вы так захотите.
— Пацан, кем ты работал до этого?
— Развозил пиццу... а что?
— Ты дал мне оружие. Ты пытался.
— Что я пытался, Морган?
— Пытался заставить меня это сделать. Потому что я должен был это сделать. Я должен был убить её, свою Дженни.
Знал, что должен был, но не стал. Не стал и решил, что ничего плохого не будет.
Мы постоянно искали еду. И я проверял один погреб и не хотел, чтобы Дуэйн спускался туда со мной. А когда поднялся обратно... она стояла прямо перед ним.
Он держал оружие, но выстрелить не мог. Я окликнул его и он обернулся. И тогда она просто набросилась на него.
Я просто обезумел, обезумел. Сошел с ума от ярости. С ума сошёл и сделал. Наконец-то. Но слишком поздно!
Я бы умер за тебя. И я бы умер за Карла. Ты знаешь это.
Если хочешь начать пить, то начни с чего-то поприличней.
А почему дерьмо коричневое? Да потому что оно дерьмо!
При конце света лучше расслабиться и получить удовольствие.
Все как-то приобрело больший смысл. Понимаешь, были правила – жизнь была проще.
Твою мать! Страшный, как смерть, подкрался ко мне в этом воротничке с жутковатой улыбкой.
— Немного веры тебе бы не повредило.
— Веры… Вера для нас ни хрена не сделала.
Мы еще живы, Рик. Было столько всего, что нам казалось непреодолимым, но, несмотря на все эти трудности, мы справились.
Мы всё ещё здесь. Мы оба живы. И абсолютно ничто не сможет сломать нас. Это нам дано не зря. Это что-то, да значит.
«Мы не подчиняемся обстоятельствам», — это ты сам говорил.
Мы умеем выживать. Мы должны бороться.
Не за себя. А ради Джудит. И Карла. За Александрию и Хилтоп. Ради всех нас.
Мы можем одолеть их, Рик. Придумаем, как убить их.
Но только... если... если... если мы будем... вместе.
Странно терять человека по его же воле.
Я не думала, что могу быть сильной. Даже не знала, могу ли? Хотя уже была.
Быть в безопасности — значит быть живым.
— Подумай о хорошем. О щенках и котятах.
— О мертвых, щенках и котятах.
— Мы живых не убиваем!
— И это говорит человек, который наставил на меня пушку.
Ты не виноват, Дэрил…Эй, ты не виноват. Главное, что ты снова здесь, с нами. Ты мой брат.
Почему? А почему какашки коричневые?!
— Болван...
— Ты в меня целишься, а болван я?
Он спас мне жизнь, дал возможность дольше пожить с дочками, тебе – возможность увидеть брата. На это ценник не повесишь.
Ты можешь дышать, моргать, можешь рыдать. Хотя, впрочем, рыдать вы будете все.
— Нам начихать.
— Вы правы на все сто процентов.
Нянчишься с Джудит — рискуешь своей жизнью.