Я знаю, ты озлоблен. Имеешь полное право. Но гнев отшибает мозги. А глупость убивает.
— Нам тут скрывать нечего.
— Люди, которым скрывать нечего, об этом не говорят.
Ты говоришь, что эта задача тебя тяготит, думаешь, как с ней справиться. Но плохие люди, по-настоящему злые, совести не имеют. Их ничто не тяготит.
Иногда я завидую мертвецам.
— А это кто такой хмурый?
— Хмурый дяденька это ты.
— Зачем ты рисуешь меня хмурым?
— Он ведь умеет улыбаться.
— А вот это его большой живот.
— Папин большой живот.
Мы еще живы, Рик. Было столько всего, что нам казалось непреодолимым, но, несмотря на все эти трудности, мы справились.
Мы всё ещё здесь. Мы оба живы. И абсолютно ничто не сможет сломать нас. Это нам дано не зря. Это что-то, да значит.
«Мы не подчиняемся обстоятельствам», — это ты сам говорил.
Мы умеем выживать. Мы должны бороться.
Не за себя. А ради Джудит. И Карла. За Александрию и Хилтоп. Ради всех нас.
Мы можем одолеть их, Рик. Придумаем, как убить их.
Но только... если... если... если мы будем... вместе.
— Раньше я жалел детей, которым выпало расти сейчас. Здесь. Но, кажется, я все не так понял. Взрослея, дети приспосабливаются. Им становится проще.
— Мир не такой. И не может быть таким.
— Может. Да.
— Это капитуляция.
— Это реальность.
— Пока мы не убедимся в обратном, это то, с чем придется жить.
От перемен можно потерять голову.
— Рик говорит прыгать, а Дэрил уточняет насколько высоко.
— Ну да. Он Рику нужен. Рик его уважает. Ему то, он грязную работу не поручает.
— Меня нужно было бросить, когда я рухнула.
— Вот это уже глупо. Мы тебя любим. Очень любим.
— Они могли пострадать.
— Если ценишь людей, без страданий не обойтись.
Я оставила в прошлом так много тех, кого так любила.