Вы там не мёрзнете, на вершинах ваших моральных устоев?
— Подозреваю, что она крепкий орешек...
— А я — суровый щелкунчик!
— Неужели мы теперь друзья?
— Мы союзники, милая, а это может быть намного эффективней.
— Ты же сама себе противоречишь.
— Мэри, я женщина. Я могу противоречить себе сколько угодно.
— Утром я уезжаю, леди Грэнтэм. Больше мы не увидимся.
— Вы обещаете?
Правда никого не интересует. Важно, как всё выглядит со стороны.
Стоит дать маленьким людям власть, и она ударяет им в голову, как вино.
— Я говорил с Корой.
— Это ты зря.
— Мне что, с собственной женой не разговаривать?
— А что? Я знаю пары, которые не разговаривают годами и счастливы.
Никогда не путай желание с действительностью.
— Не хотите извиниться?
— Определенно нет.
— Как вы ненавидите ошибаться!
— Откуда мне знать. Мне это ощущение незнакомо.
Любовь хороша независимо от возраста.
— Не бойтесь. Я всю жизнь путешествую без камеристки. И могу поделиться с вами своим опытом выживания в джунглях.
— Неужели вы даже помощь не можете предложить, не возвещая громогласно о своем моральном превосходстве?
— А вы всегда должны говорить как сестра Марии-Атуанетты?
— Королева Сицилии была последовательным человеком. Я приму это как комплимент.
— Вы все принимаете как комплимент.
— Советую вам делать так же. Это многих спасает в неловких ситуациях.
Адвокаты всегда уверены до вынесения вердикта, а о своих сомнениях они говорят потом.
Испытания делают нас лишь сильнее.
— Я лишь хочу сказать, что леди Сибил имеет право на собственное мнение.
— Нет, не имеет, пока она не вышла замуж — потом муж будет ей говорить, какое у неё мнение.
Нельзя оплакивать каждого мертвого иностранца, иначе будем падать в обморок при виде любой газеты.
Ох уж эти размышления о вечном... Мне кажется, они слишком переоценены.
Ничто так не способствует успеху, как чрезмерность.
— Здравствуй, Эдит, дорогая.
— Здравствуй, бабушка. Это так волнующе, правда?
— В моем возрасте волнение следует дозировать.
— У других мужчин нормальные семьи.
— Любая семья не так идеальна, как кажется.
От горя ужасно устаешь.
— Говорят, что дикарь живет внутри каждого из нас.
— Если бы только он там и оставался.
Ни один англичанин не может и помыслить о том, чтобы умереть в доме, в котором он гостит.
— Ты же знаешь меня. Я всегда говорю то, что думаю.
— Зачем? Так же никто не делает.
Когда случаются неприятности, нет смысла сожалеть об этом, можно только свести ущерб к минимуму.