Мне было горько и грустно. Похоже, что мне уже ничего не светит. Я сидела перед компьютером, тупо смотрела в экран и, наверное, в первый раз в жизни сознательно пыталась составить стратегический план, как жить в одиночестве до конца своих дней. Если по правде, я всю жизнь ощущаю внутри пустоту, как будто во мне есть какая-то дыра — и всю жизнь беспокоюсь, что люди увидят эту внутреннюю пустоту. И поэтому я вечно робею и прячусь. Хотя, может быть, надо наоборот: идти по жизни, не оглядываясь на окружающих, и гордо размахивать этой своей пустотой, словно знаменем — как бы противно это ни звучало.
И обмануть того мы можем смело,
Кто сам решился на дурное дело.
— Скажите, что Вы говорили? Как признаются в нежной страсти мужчины женщинам?
— Как всякий, кто обожает и вздыхает, приукрашая сотней врак одну сомнительную правду.
– Мама, ты не выходишь у меня из головы.
– Да, но твоя голова у тебя в заднице. Ты всё видишь в чёрном цвете.
– Там темно, как в заднице, но я всё равно вижу тебя.
Нет границ для спасения жизни...
... Если люди голодают и болеют, это для всех опасно. Даже с самой эгоистичной точки зрения: если люди болеют, они могут стать очагом эпидемии, и всем известно, что голодный человек не отвечает за свои действия и может сделать что-то опасное.
— Ты рисковала жизнью, чтобы увидеть меня? — Этой причины тоже вполне достаточно!
– Если ты думаешь, что он разговаривал с тобой, ты заблуждаешься! Эти существа потому и были наняты нашими предками, что инстинкт убийцы у них намного сильнее доводов разума! Их невозможно убедить, напугать или отговорить! – Очень удобно!
– Ты не боишься смерти? Ингрид опять задумалась: – Смерти не боюсь. Скорее, боюсь боли. Ты все-таки намерена меня убить? Диана задумчиво смотрела на нее. – Этот вопрос я задавала себе всю ночь.
— Мое имя — Диана.
Ну хоть раз он улыбнулся искренне. Без придури и притворства.
— Так ты с нами, Шейд Бэрроу?
— Я с вами, Диана.
— Тогда мы взойдем, — начала я.
А закончили мы в унисон:
— Алые, как заря.
Эти мальчишки, когда вместе, такие гордые и надменные, — тихо сказала она, наклонившись к уху Василисы. — А когда девчонок больше — сразу теряются...
— Есть вещи, которые не продаются.
— Какая наивность, Диана.
— Вы не можете покупать людей.
— Я покупаю людей каждый день.
— В бизнесе может быть, но не там, где речь идёт о настоящих чувствах.
— Вы хотите сказать, что вы недовольны жизнью?
— А кто доволен?
— Я.
— Она серьёзно?
— Надеюсь.
— Ну тогда вы счастливый человек, хоть и не выиграли в Лас-Вегасе.
Любовь — упорство до конца;
Ища вниманья знатной дамы,
Усердны будьте и упрямы:
Не камни — женские сердца.
У тебя есть дар — учить. И это не наперекор синдрому. А благодаря ему.
Уйдите. Вас я не отдам,
И не просите, не дождётесь.
Вы здесь со мною остаётесь.
А я, я буду с Вами там.
— Давай я сумки понесу!
— Нет!
— Ты же женщина!
— Я — женщина! А ты — мать!
— Ты впервые в городе?
— Я видела почти все фильмы Вуди Аллена, это считается?
— Нет, в них нет запаха мусора и разбитых надежд.
Пей из чаши жизни так много и так часто, как только можешь.
Тебе не должно быть больно, если ты только этого не захочешь!