Положиться можно лишь на себя, а это довольно хреновый расклад, если ты человек ненадёжный.
Сердце у меня превратилось в комок тонких резинок, которые рвались одна за другой.
Бывает такая боль, которую не выплакать.
— Мы должны немедленно прикончить их одним ударом.
— И как же мы будем сражаться?
— Храбро и с горящим сердцем!
— А если серьезно?
— Сердце, любящее справедливость, пылает ярче огня.
— И что это дает?
— Огонь справедливости в наших сердцах дотла сожжет злодеев!
— Ну ты даешь!
Подслушивать, конечно, нехорошо, но иногда правду по-другому не узнать.
У каждого на пути свои океаны. Чтобы пересечь их, нужна отвага. Это безрассудство? Может быть... Но разве можно уместить мечты в рамки?
Одно дело — ошибаться, совсем другое — ошибаться снова и снова.
— Как приятно делать людям добро!
— Какой дурак это придумал?
Напомни, чтобы я покончила с собой перед обедом.
Во имя добра, справедливости и еды!
— Ну что ты как маленькая...
— А чего ты такая сука?
— Где ты научилась таким словам?
— От тебя, дура.
— Господин Кселлос, вы что, прошли мимо, когда на деревню напали? Поверить не могу!
— Ну, раз Вальгаава там не было, то меня это тоже не касается, не так ли?
— Да-а, тебе бы в правительстве работать.
Госпожа Лина, ради торжества справедливости можно разок-другой выйти замуж.
— А мне нравится убирать всяческую грязь. Наверное, поэтому я и работаю у вас.
— А кем ты себя сам считаешь, Том? Ты помощник или тоже «осуществляющий заботу»?
— Я святой.
— Он специалист по ехидным ответам.
Мы рождаемся, чтобы обрести славу и умереть, прославившись.