Каждый из нас проходит по мостам жизни, сжигая их за собой и унося в памяти запах дыма и горечь слез.
Мы всегда поспешны в своих решениях и слишком часто жалеем о них, пытаясь исправить то, что исправлять давно уже не следует.
Удобства растут, а мир портится.
Эклектизм царит в умонастроениях. Люди забывают прошлое, отказываются от него без всякой жалости, без всякого ума и ждут прихода нового, золотого века. Эры открытий. Ждут триумфа науки, не видя, что становится только хуже. Воздух и вода грязнее, войны жестче, цены выше, жизнь хуже. Возьми тот же маленький народец — с началом эпохи прогресса они вымирают тысячами. Им тяжело приспособиться к таким быстрым изменениям мира. Как и многим другим, кстати говоря.
Не скажу, что я религиозен. Скорее наоборот — молчаливый атеист, не лезущий в чужую веру, никого не учащий, как следует жить, чему поклоняться и в кого верить. Я уважаю все религиозные конфессии <..>. Во всяком случае, до тех пор, пока меня не стараются обратить в чью-либо веру, я остаюсь очень терпимым...
Если бы мы знали секреты друг друга, то они бы стали лучшим утешением для наших сердец.
Все секреты становятся тайной, а тайна превращается в зло. В этом истина любого секрета.
... сколь жалкое это оправдание — не иметь выбора.
Осторожнее с надеждами, они приводят к разочарованиям.
Каждой личности приходится сражаться для того, чтобы её не погубило собственное племя.
— <...> Почему мы всегда хотим чего-то большего и недостижимого?
— <...> Когда достигаешь какой-то цели, всегда следует найти новую, иначе отсутствие стремления вперёд приведёт нас назад.
Чрезмерная страсть не приносит двум людям ни славы, ни удовлетворения, ни счастья. Ведь она не так многогранна, как любовь. Страсть нечто иное, местами более сильное, более дикое, примитивное и в то же время яркое. Порой она заставляет кипеть кровь и заводит почище, чем пузырьки розового шампанского жвилья. Беда лишь в том, что, когда это чувство у кого-то из двоих проходит, на коже остается лишь соль, песок да зола.
Со временем всё забылось. Страсти, обида и ненависть погасли. От пламени костра остался лишь серый пепел. Во всяком случае, я хочу так думать.
Наш свет закостенел в равнодушии, которое нельзя разбить никаким молотом.
Стэфан часто с иронией говорит, что в нашей жизни только три важные вещи. Первое — это доброта. Второе — это доброта. И третье — это тоже доброта. Но ни одна из этих важных вещей не ценится.
Между справедливостью и местью нельзя поставить знак равенства.