Жизнь — ценная штука. Рядом со мной не оказалось никого, способного отговорить меня от этого отчаянного шага, — такого быть не должно. Рядом всегда должны находиться близкие люди. И знать, что у тебя на душе.
У человека, Чарли, должна быть одна семья. Как бы ни складывалось. Одна семья, и все тут. Ты не смеешь менять одну семью на другую. Не смеешь лгать своим близким. Ты не должен жить на два дома одновременно, без конца подменяя один другим. Суть семьи в том, что каждый в ней предан этой самой семье.
Почему некоторые события, случившиеся в детстве, невозможно забыть, даже когда ты пьян в стельку и с трудом веришь, что когда-то был ребенком?
Мария стала расспрашивать меня о семье — о том, кто кому кем приходится, — и я с трудом это вспоминал. Или не мог вспомнить совсем. С уходом из жизни матери похоронен был целый пласт нашей семейной истории. А прошлое не должно исчезать.
Через много лет после смерти матери я составил список всех случаев, когда она за меня постояла, и всех случаев, когда я не постоял за мать. Грустный дисбаланс. Почему дети требуют всего на свете от одного родителя, а другому все прощают?
Забавная история. Однажды я познакомился со скалолазом и спросил его: «Что труднее: подниматься на гору или с нее спускаться?» Он, ни минуты не задумываясь, ответил, что труднее спускаться, поскольку, когда поднимаешься, ты так сосредоточен на достижении вершины, что практически не допускаешь ошибок. — Сложность скалолазания заключается в том, — сказал он, что нам приходится сражаться с человеческой природой. На спуске ты должен быть ничуть не менее внимателен, чем на подъеме.
Я мог бы немало порассказать о своей жизни, после того как бросил бейсбол, но лучше этого парня просто не скажешь.
Если посчитать все часы, что ты мог провести с матерью и не провел, они выльются в целую жизнь.