Никто не хочет признать, что мы подсели на музыку, как на наркотик. Так не бывает. Никто не подсаживается на музыку, на телевизор и радио. Просто нам нужно больше: больше каналов, шире экран, громче звук. Мы не можем без музыки и телевизора, но нет – никто на них не подсел.
Пиратство — это новое радио. Люди так узнают о новой музыке.
Американские военные на базе Гуантанамо обвинялись в том, что они очень резко и постоянно на протяжении большого количества времени включали одну и ту же песню заключённым и некоторые заключённые сходили с ума. Это у них называлось «Пытка музыкой». У нас это называется «Русское радио». Агрессивная ротация!
Четвёртый закон радио: знай своих слушателей. Здесь главное — найти контакт. В этом прелесть радио. Между тобой и ими есть какая-то связь, она живёт и меняется каждое мгновение. Ты её не видишь, но чувствуешь.
Первый закон радио: не опаздывай. Молчание — смерть.
С тех пор как появилось радио, все только и делают, что слушают Би-би-си. А для совести уже нет ни времени, ни места.
Дьюан редко ходил в кино по той же причине, по которой они с отцом, имея телевизор, почти никогда его не включали. Оба считали книги и радио гораздо более приятными воображению, чем кино и телевидение.
На нас напало и захватило радио «Шансон».
— Знакомы с такими системами?
— Исключительно, в качестве трофейных.
— Хм-м?
— Шучу!
Никакого общественного радио. У меня от него наступает менопауза.
Радио будит мысль. Даже в те часы, когда хочется спать.
Радио — это средство развлечения, которое позволяет миллионам людей слушать ту же самую шутку в одно и то же время, и при этом оставаться одинокими.
Видите ли, проводной телеграф — это как очень, очень длинный кот. Вы тянете его за хвост в Нью-Йорке, а его голова мяукает в Лос-Анджелесе. Понимаете? А радио работает так же: Вы посылаете сигналы тут, их принимают там. Вся разница — нет никакого кота.