Самою полною сатирою на некоторые литературные общества был бы список членов с о значением того, что кем написано.
Чем больше давление, тем резче сатира. Чем ужаснее рабство, тем она тоньше.
Я всей душой за сатиру. Она нам необходима. Люди слишком серьезно ко всему относятся. А мне кажется полезным втыкать иголки в задницы епископов.
Правители не имеют власти над народом, который над ними смеётся.
Отметим, что у юмора нет ничего общего с язвительностью и коварством, с ехидством и злобой — это функции сатиры, сарказма, насмешки, издевательства. Юмор же — это изящество ума, несущее добро.
Не думайте, что король недоволен памфлетами. Когда эти бумажки порочат лентяев, которые его окружают, он хохочет вместе со своим народом. Но когда речь идет о том, чтобы публично очернить имя брата короля... Король, конечно, не восторге от своего братца, но он не позволит, чтобы оскорбляли его семью и трон.
Куда не досягает меч законов, туда достает бич сатиры.
Публика деспотична. Сначала она хулит, потом превозносит. Она хулила Гоголя за смех, потом за смех, обращенный против нее, стала превозносить. Критика — зеркало этого настроения публики — сделала то же. Право на смех, на осмеяние, на разоблачение «наших ран», как скажет Гоголь в «Театральном разъезде», утвердилось за ним, хотя не так уж это и нравилось, и иные предпочли бы смех полегче.
Сатирикам принято бить стекла! В этом специфика жанра! Поэтам бросают цветы, обличителям — булыжники! Это их слава и гонорар... Сатирик, который перестал возмущать, — кончился. Его жизнь потеряла смысл.
— Этот тип оплёвывает двор и короля, прочтите.
— «Куда плывут наши экю, мой друг, в карман двору и...» [Анжелика смеется над продолжением]
— Если вы смеетесь, это доказывает, что он опасен.
Меня называют «поэтом из грязи», потому что, во-первых, словами много не заработаешь, а во-вторых, то чего боятся, всегда стараются очернить. Они боятся самого жалкого моего памфлета, не спят ночами, только и мечтают, чтобы я замолчал.
Пенсия на горизонте — и она туда же! Просто сексуальная революция!
Совершенно незачем вносить в сатиру преувеличение: вполне достаточно показывать вещи такими, каковы они в действительности. Они достаточно смешны сами по себе.
Я верю в силу смеха. И мне кажется, что вы легко сможете обезоружить людей, если вам удастся их рассмешить.
«Уголок сатиры» — литературный жанр, загнанный в угол.
Бойтесь кричащих: «Сатиру долой!» -Мусор всегда не доволен метлой.
Эротические телевизионные каналы не расширяют наших горизонтов, не делают нас совершеннее в человеческом плане, да и качество изображения могло бы тоже быть получше.
Юмор — это когда страшное смешно, сатира — когда смешное страшно.
Сатирик — это обиженный идеалист.