— Слушай, а ты когда-нибудь за секс платил?
— А жёны считаются?
Неудивительно, что со мной никто не флиртует. Дохлый номер — мужчина, влюблённый в жену.
— Видел? Я для неё как будто не существовал!
— Так и есть — с этим кольцом на пальце. Для одиноких женщин ты — невидимка, привыкай.
— Мы недавно ставили ёлку, и Дженни сказала мне: «Это не похоже на Рождество, если нет детей». Она хочет попробовать. Но я прихожу на работу, каждый день смотрю новости... Кажется, будто мир разваливается на части. Как я могу дать жизнь ребенку в этом ужасе?
— Мир всегда разваливается на части, брат, с начала времен. Но иметь детей, создавать семью — именно то, что не позволяет ему развалиться на части.
— Есть в этом реалити-шоу хоть что-то реальное?
— Головная боль, которую я получаю при просмотре.
Ожидание. Оно убивает меня...
— В котором часу вы ушли из студии?
— Мы закончили в шесть, и я пошла домой. Я приготовила ванну, налила бокал вина, включила музыку, потом выскользнула из шелкового халатика и пена покрыла каждый сантиметр моего тела.
— Вау...
— А вы, мистер Хастинкс?
— Аналогично.
— Тоже принимали ванну с пеной?
— Нет, ушел сразу после съёмок.
— Есть новости от авиадиспетчеров... судя по записям во время падения жертвы, над парком никто не летал.
— Как такое может быть?
— У Санты — сани-Стелс!
Прошлое повторяется забавным образом.
— А из меня какой получился бы отец?
— Отличный!
— Несмотря на отсутствие примера?
— Ты знаешь, каково это — расти без отца. И ты не дашь своему ребенку почувствовать ту же боль.