Она любила меткое словцо, если оно метило не в нее.
Слова всего лишь ветер. Они не могут тебя ранить. Позволь им пролететь мимо.
Какова у человека улыбка, такова и душа.
Слова — это ветер, — ответил он им, — а ветер хорош лишь когда он наполняет твои паруса.
Ты найдешь правду в зеркале, а не на языке у мужчин.
— Может, за Пейтом послать? Мне твоя воля не указ. Ты мой сын.
— Я еще и король. Маргери говорит, что короля все должны слушаться. Я хочу, чтобы завтра оседлали моего белого скакуна и чтобы сир Лорас поучил меня атаке с копьем. Еще хочу котенка и не хочу есть свеклу, — король, завершив свою речь, скрестил руки на груди.
Когда не делаешь промахов, перестаешь совершенствоваться.
Люди чести ради своих детей совершают такие вещи, которые им даже в голову не пришло бы делать ради себя самих.
— Это же история, воплоти...
— Я предпочитаю мертвую историю. Мертвая история записана чернилами, а та, что воплоти — пишется кровью.
История — это колесо, ибо натура человека неизменна по сути своей. То, что было раньше, случится опять.
Ты сам говорил мне, отец, что слёзы у мужчины — признак слабости. Поэтому не жди, что я стану плакать по тебе.
В Королевской Гавани лорда Тайвина никогда не любили, да он и не старался завоевать любовь — чью бы то ни было. «Любовью сыт не будешь, и коня на неё не купишь, и дом она не согреет в холодную ночь», — сказал он при ней Джейме, когда они с братом были не старше Томмена.
Хотите замуж, так выходите, — говорил он своим собственным дочерям, — а нет, так живите в свое удовольствие. В этом мире так мало радости. Но выбирайте хорошенько: если кто из вас свяжется с дураком или грубым животным, пусть не ждет от меня избавления. Я дал вам все средства, чтобы вы сами с этим справлялись.
... Безумная мысль — лишь отчаяние могло породить такую.
– Ты слишком много думаешь, Дядя.
– Правда?
– Отец бы сказал именно так.
– Оберин думал чуточку меньше.
– Некоторые мужчины раздумывают потому, что боятся действовать.
– Есть разница между страхом и осторожностью.