Километры — лучшие афродизиаки.
Есть те, кому не все равно. И на этом все строится. Главное – встретить таких людей.
Он — тот человек, которого ты хочешь непременно иметь в друзьях, еще лучше — в близких.
... я не могу позволить себе, чтобы в моей машине на заднем сиденье валялась книга с названием «Комбат атакует» или «Спецназ выходит на связь». Мы очень разные, ты врубаешься? Я не смотрю «Бригаду», не люблю русский рок, у меня нет компакт-диска Сереги с «Черным бумером». Я читаю Уэльбека, Эллиса, смотрю старое кино с Марлен Дитрих и ***ваю от итальянских дизайнеров. И свои первые деньги я потратил не на «бэху» четырехлетнюю, как у пацанов, а на поездку в Париж.
Я начинаю думать о том, что, в сущности, нет ничего более отвратительного, чем издевательства над чужими чувствами. Мы настолько старательно это делаем, потому что у нас нет ничего похожего. И судя по стилю жизни, и не будет.
Мы все дружно выпиваем коктейль из страсти, похоти, нежности, ревности, крови и обмана.
Я всех обманываю, меня все обманывают. Никто никому не верит. Никто никому не говорит правду. Мы все – заложники собственной лжи. И мы живем под девизом «Ложь во благо» – и наше благо действительно во лжи. Мы стараемся никого не поранить правдой, раня только себя бутылочными осколками нашего вранья. И все это делается для того, чтобы всем было комфортно и приятно думать, что они кому-то нужны. И все утешают друг друга и признаются в любви из чувства «человечности». А потом гордо несут себя, преисполненные чувства «помощи нуждающимся».
— Это у тебя что в руках, в свёртке?
— Деньги, Вадим, деньги.
— А-а-а... А я думал — наркотики.
— Это бьёт по мозгам круче любого наркотика, брат...
Знаешь, иногда мне кажется, что тебе нужно просто успокоиться и перестать совершать глупые поступки. Просто осмотреться и понять, что вокруг тебя столько любви и ты просто не хочешь её замечать. А иногда мне очень страшно за тебя. Ведь на самом деле ты очень хороший, просто заигравшийся в циника. И тебе не нужны никакие маски, тебе просто нужно перестать себя раскачивать, и все будет очень хорошо. Просто поверь, что все будет очень хорошо.
Люди семенят, пытаясь не опоздать на работу, многие на ходу лопочут по мобильникам, постепенно втягивая свои невыспавшиеся мозги в утреннюю суету города. (Мобильные телефоны выполняют в настоящее время, ко всему прочему, еще и функцию дополнительного будильника. Если первый будит тебя на работу, то второй сообщает тебе, что она уже началась.) Иногда мое воображение дорисовывает чуть сгорбленным фигуркам тюки на спинах, превращая их в крепостных рабов, ежедневно несущих своим хозяевам оброки в виде собственного здоровья, чувств и эмоций. Самое глупое и самое ужасное в этом то, что все это они делают по своей собственной воле, в отсутствие каких-либо кабальных крепостных грамот.
Неужели ничего не изменилось? Или нет, не так. Неужели мы так ничего и не изменили?
Больше всего мы ненавидим то, к чему тянемся, что мы так тщательно копируем, чему завидуем и чем хотим обладать.
Миром давно уже не правит капитал. Лицемерие и ханжество – вот истинные короли мира.
До какой же степени должно деградировать общество за какую-то сотню лет. Если раньше люди решали глобальную задачу — состояться в этой жизни, то сегодня их прапраправнуки решают задачу, как попасть в этот клуб и состояться сегодняшним вечером. Если в начале прошлого века героем общества был мальчик, стоявший у истоков революции — Паша Корчагин, то сегодня его заменил мальчик, стоящий у входа в ночной клуб, — Пашка фейсконтрольщик. У него берут интервью, он надувает щеки, говорит какие-то глупости и дает советы, как быстрее стать законченным идиотом. Он, Пашка фейсконтрольщик, истинный властитель дум. Ведь именно этот ночной страж решает, попадете вы в конечном итоге в мир мумий, достаточно ли близко вы уже подошли к нему или еще нет.
Но самое ужасное заключается не в его существовании. А в существовании той аудитории, которая готова читать его бредни, принимать как руководство к действию его советы и добровольно становиться мумиями.
В нашей жизни имеется некоторое количество моментов, когда ты, вот так же как тот курьер, загораешься, чтобы сделать что-нибудь особенное. Перейти свой Рубикон, поднять планку, сменить работу, уехать в другую страну и т. д... Что – нибудь изменить в своей жизни.
Ты живешь с мыслью несколько дней, месяцев, лет. Затем она постепенно отходит на второй план, ты понимаешь, что рыпаться бесполезно, все равно ничего не изменить. Ты все больше попадаешь в плен заскорузлых идей разряда: «всяк сверчок – знай свой шесток» и «где родился – там и сгодился» и прочие мерзости, подрезающие человеку крылья с рождения. Ты оправдываешь многое воспитанием, средой обитания, родителями, которые с детства отучали тебя совершать необдуманные поступки. Ты вспоминаешь все то, что могло бы оправдать твое бездействие и стиль жизни, подобный бревну на лесосплаве. А ведь кто-то делает в жизни резкие движения? Им просто везет?
О, да, ты и в этом случае найдешь себе оправдание в том, что огромное количество людей бросающихся к солнцу, так и сгорают, не долетев до него. Единицам везет. Но все-таки лучше вот так. Без особых колебаний и риска для здоровья спокойно и размеренно, ибо все определено. Вот так получается армия курьеров, несущих себя к пункту доставки, именуемому «Судьба», в надежде получить у адресата чаевые «за ноги». Но Судьба не особенно щедра на чаевые. В лучшем случае хватит на замену стоптанных по дороге ботинок. Бездействие и безволие – вот два бича населения Среднерусской возвышенности. Будь я на месте ребят из «Nike», я бы точно сменил промо-слоган для территории России с «Just do it» на «Do something».
Вот особенно здорово звучат эти отсылы к классике и лирике. Кого ни возьми, любого «героя нашего времени» — Чацкого, Онегина, Печорина, — все персонажи вели абсолютно бесцельное существование, искали смысл жизни, духовные очаги и т. д. И поиски «духовности», даже просто послушав тебя, продолжаются так уже века три. А воз, Миша, и ныне там.
Хочешь быть богатым – работай для бедных.
Все события и герои, вся мерзость и ужасы описанного общества выдуманы автором. Ибо реальность еще более омерзительна и ужасна…
Воистину, шаурма – это суши для бедных. Быстро, сытно и недорого.
Есть цель, есть дистанция. Остальное — детали.
Воистину, дорога кокаина с утра — шаг в неизвестность...
Наши родители, с трудом сдерживая слезы, смотрят, как мы разносим по кирпичикам всё то, что было им так дорого. С ужасом и благоговением они замирают у окон комнат, в которых мы появились на свет, смотря на то, что мы вытворяем на улице. «Как же жаль, – думают они, – как жаль, что из всех возможных путей они выбрали путь разрушения».
Я ловлю себя на мысли, что почти ежедневно говорю людям, в стремлении быстрей от них отделаться, полную чушь, не особенно задумываясь над смыслом сказанного, а тем более над тем какое впечатление мои слова произведут на собеседника... Принимая во внимание тот факт, что я отделываюсь от людей подобным образом довольно часто, можно прийти к двум выводам: либо меня давно уже считают конченым идиотом, либо большая часть моих собеседников полные кретины, которым всё равно, что слушать. Оба вывода херовы и не вселяют никакого позитива в окружающую меня действительность.
Никто не хочет говорить о неприятных вещах, это слишком пошло и слишком нагружает.
Я сейчас сдохну здесь. Сдохну от вашего равнодушия и пустоты. Эй, кто-нибудь, поговорите со мной! Вы слышите?
Действительно, раз это ад, то в нём, само собой, должны быть и демоны? Такие весьма осовремененные демоны. Без рогов и копыт, зато с ксивами и наручниками.
Остаётся один выход – просто повеситься, но мы выбираем жизнь, потому что это проще.
В абсолюте весь бизнес строится на системе круговых отсосов. Ты отсасываешь у своего босса, твои подчиненные, руководители департаментов, отсасывают у тебя, у них сосут линейные сейлсы, твой босс отсасывает у главы компании в Париже, глава всей компании сосет у акционеров, а те, в свою очередь, через благотворительные фонды, экраны телевизоров и программы, посвященные здоровой пище, отсасывают у потребителей (в когорту которых входят также и линейные сейлсы), чтобы те увеличивали потребительскую активность по их товарной группе. Таким образом, получается некий замкнутый круг мультинациональных минетов, в котором непонятно, кто конкретно получает удовольствие. Все одновременно или никто в принципе?
Низший персонал был низведен до состояния работников потогонных предприятий по пошиву кроссовок в Индонезии, а топ-менеджмент, частью коего я и имею честь быть, устроил диктатуру корпоративного рабства, замешенного на жути совковой министерской эстетики, получал ломовые бонусы, неимоверные командировочные и воровал, по мере возможностей, бюджеты. В общем, бизнес был построен как положено.
Я очень устал бороться со скукой, устал от бесцельных тусовок, пустых друзей и безмазовых выходных. Мне просто очень нужно поверить. И еще мне хочется, чтобы рядом находился кто-то, кто может сказать мне, что все действительно изменилось к лучшему… Я очень хочу, чтобы наступил тот момент, когда мне больше не захочется прятать свои эмоции.
Вы знаете, кто такой коммерческий директор на самом деле? Это такая современная разновидность дорогой проститутки, которая лавирует между интересами руководства, с их завышенными в несколько раз планами продаж, и интересами собственных подчиненных, не желающих эти планы претворять в жизнь. Поскольку, как и положено обращаться с проституткой, ***ут тебя несколько раз на дню, вся твоя задача — это побыстрее довести клиента (босса) до оргазма, в идеале избежав секса в стиле S&M (порка за провал поставленных задач) и анального секса (тут уж как повезет, без всяких дополнительных бонусов).
Поскольку я профессиональная ***ь, то и спектр услуг у меня достаточно широкий:
— классика (о ней говорилось выше);
— ролевые игры по желанию клиента (партнер по футбольной команде, любитель рыбалки, поклонник творчества Есенина, фанат караоке, совместное составление на выходные бизнес-плана);
— куннилингус (по приезде пятидесятилетней финансовой директрисы из Франции);
— глубокий минет (это у меня первой строчкой в ежедневном расписании с пометкой «Не переусердствовать»);
— лесбос (переговоры с руководителем продаж головного офиса в присутствии собственного босса);
— услуги семейной паре (раз в два года по приезде владельцев холдинга, БОЛЬШИХ ДЯДЕЙ из города Парижа).