Не обращайтесь с собаками подобно людям. Обращайтесь с собаками подобно собакам. Они лучше чем люди.
Посмотрите на меня сверху вниз — и увидите дурака. Посмотрите на меня снизу вверх — и увидите господина. Посмотрите мне прямо в лицо — и увидите себя!
Мудрецы никогда не показывают своей мудрости перед обывателями, потому что понимают — в людях нет ничего хорошего... Ты показываешь им доброту — а они воспринимают это как слабость; ты показываешь им приличия и честь — и они думают, что ты простак, которого можно обмануть.
Не смотри назад. Оденься, возьми свои деньги, иди на угол, дождись автобуса и никогда не возвращайся.
Воздух — это Бог, потому что без Воздуха мы не существуем.
Рабы денег — вообще не люди.
Я король в моем королевстве, даже если это — королевство помойных ям…
Музыка рождается и льется из души. Это наш Бог, наша религия. Внутри их душ нет истинной музыки. Они выеживаются и делают джаз за чьи-то баксы или за прелести смазливой бабенки.
Ваше общество так извращено, что нормальный человек в нём предстанет безумцем.
Я таков, каким вы меня сделали, и если вы называете меня бешеной собакой, дьяволом, убийцей, то учтите, что я — зеркальное отражение вашего общества.
Мы должны осознать, что мы не лучше, чем ЖИВОТНЫЕ.
Мы не лучше, чем зоопарк.
— Мое племя — это люди из вашего общества, — вы их выбросили, а я подобрал. Это вы народили своих детей. Это вы сделали из них то, чем они стали… Вам давно пора оглянуться на самих себя. Вы живете лишь ради денег. Но ваш конец близок. Вы сами убиваете себя…
Отпустите меня вместе с моими детьми в пустыню. Тюрьмы и пустыню я предпочитаю вашему обществу...
Дерьмо — всё равно что сахар для мух. Когда они не могут пить вашу кровь, они едят дерьмо, чтобы жить. Вы плодите слишком много людей, которые живут приятно и легко, не видят и не знают реальности. Те, кто выдвигал лозунг «Убей свинью и разрушь систему», играли всего лишь роль пугала для центров управления этой системой, и они теперь оказались переодетыми в вашу униформу, пересажены в ваши суды и в ваши комитеты, но страх опутывает ваше сознание и не даст вам расслабиться.
Если бы я захотел, я смог бы убить любого из вас.
Я знаю, что я дурак. Я признаю. Я — жалкий... неважно. Я не достиг успеха ни в чем. Я не достиг того уровня, когда уже не хочу быть успешным. А что такое успех? Что это значит? Деньги? У меня трижды были деньги всего мира... и я их отдал. Это — маленькая глупая игра.
Когда вы в детстве катались на велосипеде, я сидел в построенной вами камере и смотрел в окно. Я разглядывал картинки в журналах и мечтал о том, что и я мог бы ходить в школу и на вечеринки, мечтал делать все то, что делали вы. Но все напрасно. А теперь я так рад, так рад, братья и сестры, что я — это я!
— Все пытаются обвинять. Потому что не хотят смотреть внутрь себя.
— А что вы видите, смотря в себя?
— Внутрь себя? Я вижу всё... Всё подряд. Я вижу хорошее, плохое, зло. Вижу всю картину.
— И сколько же зла вы увидели?
— Столько, сколько и вы.
— Так что вы видите?
— Всех вас. Вижу мир, который вы не завоевали. Разум бесконечен. Бросьте меня в глухую темницу, для вас — это был бы конец... а для меня — это всего лишь начало. Там целый мир, где я свободен. Мир, который вы не завоевали!
Лично я давно утратил желание быть частью нормальной семьи в каком бы то ни было качестве. Я знаю слишком многих прикидывающихся порядочными отцов, которые колотят своих жен, бьют детей, предаются инцесту, перепихиваются с любой незнакомой шлюхой, обращающей на них внимание, и в то же время гордо заявляющих, что они семейные люди, прямо столпы респектабельности. Жен и матерей я считаю более надежными по сравнению с отцами, но в целом женское тщеславие, потребность хорошо выглядеть, быть любимой и получать заботу и ласку одерживают верх над образом верной жены и понимающей матери, так что многие вслед за мужьями заводят романы на стороне. Мать и отец, чтобы без помех получать удовольствие, обманывают своих детей и не дают им узнать, чем же на самом деле оборачивается семья.
Вы ждете, чтобы я сломался? Не выйдет! Вы сломали меня много лет назад. Вы давным-давно убили меня.
— Боишься ли ты умереть?
— Иногда мне кажется, что я боюсь жить. Жизнь — вот что меня пугает. А умирать легко.
Если делаешь что-то, то делай это хорошо... И оставь после себя какую-нибудь пакость.
Здравомыслие — лишь маленькая коробка, безумие же — всё.
Я Бог для своих друзей и Дьявол для своих врагов.
Я не ищу сочувствия. Мне плевать на публику. Мне плевать на развлечения. Я не собираюсь на работу. Мне наплевать. Лучше, чтобы ты ненавидел меня, потому что так ты остаешься подальше от всего этого. Я действительно не люблю людей. Они гнилые.
Они не были рождены бунтарями, они не были злыми и разочарованными с рождения. Это в них заложили другие. Их создали люди.
Вы едите мясо и убиваете создания, которые лучше вас самих, а потом ужасаетесь, какими плохими стали ваши собственные дети, называя их убийцами. Это вы сделали их тем, что они есть. Дети, что идут на вас с ножами, — это ваши дети. Вы научили их всему, что они знают. Я не обучал их.
Сдается мне, настало время, когда вам всем придется взглянуть на самих себя и осудить ту ложь, в которой вы погрязли. Я не могу испытывать к вам неприязни, но вот что я вам скажу: у вас осталось не так уж и много времени, прежде чем вы начнете убивать друг друга, потому что все вы — безумцы. И вы можете отразить, спроецировать на меня эту свою злобу, но я — лишь то, что живет внутри каждого из вас.
Отправился на небо покойник, который никогда не умрет.
Я не думал насильно отрывать человека от того, что ему хотелось или приносило удовольствие. Я не хотел ни спасать души, ни развращать кого бы то ни было. Я всего лишь считал, что при встрече с человеком, оказавшимся на распутье, я могу протянуть ему руку помощи. Сам хлебнувший немало дерьма по жизни, я чувствовал, что мой совет мог помочь кому-нибудь из этих потерявших жизненные ориентиры детей и сделать их сильнее.
Я обратился в Христианство не для того, чтобы что-то или кого-то боготворить, поклоняться, а лишь для того, чтобы познать себя, понять природу своих мыслей. Я начал ходить на службы с другими зэками. Слышал, как другие говорят «аминь», цитируют стихи из Библии, но в это же время наблюдал, как вне часовни они крадут у своих товарищей, откровенно лгут, уединяются где-то с другими педиками, чтобы потрахаться.
Я не познал Христианство, я вижу лишь одно лицемерие.
Люди большей частью уже мертвы в своих пронизанных материнским сознанием страхах, сомнениях и смятениях.
Вы ждете, что я сломаюсь? Это невозможно. Вы сломали меня много лет назад. Вы убили меня много лет назад…
Воздух, Деревья и Вода — это наш дух.
Без Воды и Деревьев не может быть спасения.
Я еще не решил, кто я или что я. Мне дали имя и номер и посадили в камеру. Я жил в камере с именем и номером... Я никогда не ходил в школу, поэтому так и не научился уважать грамоту, не научился ни грамотно писать, ни хорошо читать. Поэтому я и остался в тюрьме.
Я оставался глупым ребенком, наблюдавшим за тем, как развивался мир, в котором жили вы...
Чтобы не попасть в тюрьму, мне приходилось искать себе пищу у вас на помойках. Мне приходилось донашивать ваши обноски. Я сделал все, что мог, чтобы приспособиться к вашему миру, а вы теперь хотите убить меня...
Ха-ха! Я и так уже мертв. Я был мертвецом всю свою жизнь. Я жил в гробу, который вы сколотили для меня. Я отсидел семь лет за чек на 37 с половиной долларов. Я отсидел двенадцать лет за то, что у меня не было родителей...